- До того приятно, чточемотнего
дальше, тем лучше.
- Так я и знала, что нынешним летом здесь будет слишком много народу, -
пожаловалась Николь. - А ведь это _наш_ пляж,Диксамегосотворилиз
груды камней. - И, подумав, добавила вполголоса, чтобынеуслышалотрио
нянюшек, расположившееся неподалеку: -Ноужлучшеэтакомпания,чем
прошлогодние англичане, которые с утра до вечера ахали на весь пляж:"Ах,
какое синее море! Ах, какоебелоенебо!Ах,какойумаленькойНелли
красный носик!"
Розмэри подумала, что не хотела бы иметь Николь своим врагом.
- Да, ведь вы же не видели драки, - продолжала Николь. -Этобылоза
день до вашего приезда: господин со странной фамилией, похожей на название
какой-то марки маргарина или горючего...
- Маккиско?
- Вот-вот - он поссорился с женой, и она бросилаемугорстьпескув
лицо. Тогда он на нее навалился и давай тыкать ее носом впесок.Мывсе
так и остолбенели. Я даже просила Дика разнять их.
- А знаешь что, - сказал Дик, рассеянно глядя на соломенную циновку.-
Я, пожалуй, приглашу их всех к нам на обед.
- И думать не смей! - воскликнула Николь.
- По-моему, это прекрасная мысль. Разужониздесь,неследуетих
чуждаться.
- Мы и не чуждаемся, - смеясь, защищалась Николь. - Но я вовсе не хочу,
чтобы еще _меня_, чего доброго, стали тыкать носомвпесок.Язлюкаи
недотрога, - сказала она Розмэри и, приподнявшись налокте,крикнула.-
Дети, купаться! Надевайте костюмы.
Откуда-то в Розмэривозниклопредчувствие,чтосегодняшнеекупанье
запомнится ей на всю жизнь, что, когда бы ни зашла речь о купанье вморе,
тотчас оживет перед ней этот день и час. Пошли в воду охотно, всевместе,
истомленные долгим вынужденным бездействием,отдаваясьморскойпрохладе
после палящего зноя с наслаждением гурмана, запивающего пряное карри вином
со льда. У Дайверов, как у наших далеких предков, день былразмерентак,
чтобы извлечь максимум изтого,чтодано,чтобыпереходомотодного
ощущения к другому усилитьостротуобоих;Розмэриещенезнала,что
предстоит очередной такой переход - от самозабвенного одиночества в волнах
к шумному веселью провансальского завтрака. Но ее не покидало чувство, что
Дик взял ее под свою защиту и покровительство, и она радостно следовала за
всеми, словно подчиняясь его неслышному приказу.
Николь тем временем передала мужу странныйпредмет,надкоторымона
трудилась все утро. Он скрылся в кабинке и черезминутувышелоттудав
черных кружевных панталонахдоколен.Экстравагантностьэтогокостюма
вызвала переполох на пляже; впрочем, при ближайшем рассмотрении оказалось,
что под кружевом подшит чехол телесного цвета.
- Ну знаете ли, это выходкапедераста!-снегодованиемвоскликнул
мистер Маккиско, но тут же спохватился и, оглянувшись на мистера Дамфрии
мистера Кампиона, добавил: - Извините, пожалуйста.
Розмэри кружевные панталоны привели в полный восторг. В своей наивности
она горячо откликалась на расточительные шалости Дайверов, не догадываясь,
что все это далеко не так просто и не так невинно, каккажется,чтовсе
это тщательно отобрано на ярмарке жизни с упором не наколичество,ана
качество;итакже,какивсепрочее-простотавобращении,
доброжелательностьидетскаябезмятежность,предпочтение,отдаваемое
простейшим человеческим добродетелям, - составляет часть кабальнойсделки
с богами и добыто в борьбе, какую она и вообразить себе не могла.
В своей наивности
она горячо откликалась на расточительные шалости Дайверов, не догадываясь,
что все это далеко не так просто и не так невинно, каккажется,чтовсе
это тщательно отобрано на ярмарке жизни с упором не наколичество,ана
качество;итакже,какивсепрочее-простотавобращении,
доброжелательностьидетскаябезмятежность,предпочтение,отдаваемое
простейшим человеческим добродетелям, - составляет часть кабальнойсделки
с богами и добыто в борьбе, какую она и вообразить себе не могла.Дайверы
в ту пору стояли на самой вершине внешней эволюции целого класса -оттого
рядом с ними большинство людей казалось неуклюжими, топорнымисуществами,
но уже были налицо качественные изменения, которых не замечала и немогла
заметить Розмэри.
Вместе со всеми Розмэри пила херес и грызла сухое печенье.ДикДайвер
смотрел на нее холодными синими глазами; потом его сильные и ласковые губы
разжались, и он сказал:
- А вы и в самом деле похожи на нечто вцвету-давноужеятаких
девушек не встречал.
Час спустя Розмэри безутешно рыдала у матери на груди.
- Я люблю его, мама. Я влюблена в него без памяти - никогда недумала,
что со мной может случиться такое. А он женат, и жена у него замечательная
- ну что мне делать? Ох, если б ты знала, как я его люблю!
- Хотелось бы мне его увидеть.
- Мы к ним приглашены в пятницу на обед.
- Если ты влюблена, тынеплакатьдолжна,арадоваться.Улыбаться
должна.
Розмэри подняла голову,взмахнуларесницами,стряхиваяслезы,-и
улыбнулась. Мать всегда имела на нее большое влияние.
5
Розмэри поехала в Монте-Карловдурномнастроении-насколькоэто
вообще было для неевозможно.Крутойинеровныйподъемпривелеек
Ла-Тюрби, старой Гомоновской студии, теперьперестраивавшейсязаново;и
пока она, послав Эрлу Брэди свою карточку, дожидалась у решетчатыхворот,
ей почудилось, что она в Голливуде. За воротами громоздился пестрыйхлам,
оставшийся от какой-тоужеснятойкартины,-кусокулицыиндийского
селения, большой кит из папье-маше,чудовищнаяяблонясяблоками,как
баскетбольные мячи, которая здесь, впрочем, казаласьпростоэкзотическим
деревом вроде амаранта, мимозы,пробковогодубаиликарликовойсосны.
Дальше стояли два павильона для съемок, похожие на большие сараи, имежду
ними кафе-закусочная; и везде были человеческие лица,густонакрашенные,
изнуренные ожиданием и напрасной надеждой.
Минут через десять кворотамприбежалмолодойчеловексшевелюрой
канареечного цвета.
- Прошу вас, мисс Хойт. Мистер Брэди на съемочной площадке, ноонвас
сейчас же примет. Извините, что вам пришлось ждать, - вы неповерите,до
чегоназойливыэтифранцуженки,простоуженезнаешь,какотних
обороняться...
Молодойчеловек-по-видимому,администраторстудии-отворил
незаметную дверьвглухойстенеодногоизпавильонов,иРозмэрис
неожиданной радостью узнавания шагнула занимвполутьму.