Каким образом взяли вы на себя отвечать заменябарону?Чтозначит
выражение, что я принадлежу к вашему дому? Я просто учитель в вашем доме,и
только. Я не сын родной, не под опекой у вас, и за поступки мои вы не можете
отвечать. Я сам - лицо юридически компетентное. Мнедвадцатьпятьлет,я
кандидат университета, я дворянин, я вам совершенно чужой. Толькоодномое
безграничное уважение к вашим достоинствам останавливает меня потребовать от
вас теперь же удовлетворения и дальнейшего отчета в том,чтовывзялина
себя право за меня отвечать.
Генерал был до того поражен, что руки расставил, потом вдруг оборотился
к французу и торопливо передал ему, что ячутьневызвалегосейчасна
дуэль. Француз громко захохотал.
-Нобаронуяспуститьненамерен,-продолжалясполным
хладнокровием, нимало не смущаясь смехом мсьеДе-Грие,-итаккаквы,
генерал, согласившись сегодня выслушать жалобы барона и войдя в его интерес,
поставили сами себя как бы участником во всем этом деле, то я честь имею вам
доложить, что не позже как завтра поутру потребую у барона, от своего имени,
формального объяснения причин, по которым он, имея дело сомною,обратился
мимо меня к другому лицу, точно я не мог или был недостоин отвечать емусам
за себя.
Что я предчувствовал,тоислучилось.Генерал,услышавэтуновую
глупость, струсил ужасно.
- Как, неужеливынамереныещепродолжатьэтопроклятоедело!-
вскричал он, - но что ж со мной-то вы делаете,огосподи!Несмейте,не
смейте, милостивый государь, или, клянусь вам!.. здесь есть тоже начальство,
и я... я... одним словом, по моему чину... и барон тоже... одним словом, вас
заарестуют и вышлют отсюда с полицией, чтоб вы не буянили! Понимаетеэто-с!
- И хоть ему захватило дух от гнева, но все-таки он трусил ужасно.
-Генерал,-отвечаляснестерпимымдлянегоспокойствием,-
заарестовать нельзя за буйство прежде совершения буйства. Я ещененачинал
моих объяснений с бароном, а вам еще совершенно неизвестно, в какомвидеи
на каких основаниях я намеренприступитькэтомуделу.Яжелаютолько
разъяснить обидное для меня предположение, что я нахожусь под опекой у лица,
будто бы имеющего власть над моей свободнойволею.Напрасновытаксебя
тревожите и беспокоите.
- Ради бога, ради бога, Алексей Иванович,оставьтеэтобессмысленное
намерение! - бормоталгенерал,вдругизменяясвойразгневанныйтонна
умоляющий и даже схватив меня за руки.-Ну,представьте,чтоизэтого
выйдет? опять неприятность! Согласитесь сами, я долженздесьдержатьсебя
особенным образом, особенно теперь!.. особенно теперь!.. О, вы не знаете, не
знаете всех моих обстоятельств!.. Когда мыотсюдапоедем,яготовопять
принять вас к себе. Я теперьтолькотак,ну,однимсловом,-ведьвы
понимаете же причины! - вскричал он отчаянно, -АлексейИванович,Алексей
Иванович!.
.
Ретируясь к дверям, я еще разусиленнопросилегонебеспокоиться,
обещал, что все обойдется хорошо и прилично, и поспешил выйти.
Иногда русские за границей бываютслишкомтрусливыиужаснобоятся
того, что скажут и как на них поглядят, и будетлиприличновотто-тои
то-то? - одним словом, держат себя точно в корсете, особенно претендующие на
значение. Самое любое для них - какая-нибудь предвзятая,разустановленная
форма, которой они рабски следуют - в отелях, на гуляньях,всобраниях,в
дороге... Но генерал проговорился, что у него,сверхтого,быликакие-то
особые обстоятельства, что ему надо как-то "особеннодержаться".Оттого-то
он так вдруг малодушно и струсил и переменил со мной тон.Яэтопринялк
сведению и заметил. И конечно, он мог сдуру обратиться завтра к каким-нибудь
властям, так что мне надо было в самом деле быть осторожным.
Мне, впрочем, вовсе не хотелось сердитьсобственногенерала;номне
захотелось теперь посердить Полину. Полина обошлась со мноютакжестокои
сама толкнула меня на такую глупую дорогу, что мне очень хотелось довести ее
до того, чтобы онасамапопросиламеняостановиться.Моешкольничество
могло, наконец, и ее компрометировать. Крометого,вомнесформировались
кой-какие другие ощущения и желания; еслия,например,исчезаюпреднею
самовольно в ничто, то это вовсе ведь не значит, что предлюдьмиямокрая
курица и уж, конечно, не барону "бить меня палкой". Мне захотелось над всеми
ними насмеяться, а самомувыйтимолодцом.Пустьпосмотрят.Небось!она
испугается скандала и кликнет меня опять.Аинекликнет,таквсе-таки
увидит, что я не мокрая курица...
---
(Удивительное известие: сейчас только услышал отнашейняни,которую
встретилналестнице,чтоМарьяФилипповнаотправиласьсегодня,
одна-одинешенька, в Карлсбад, с вечерним поездом, к двоюроднойсестре.Это
что за известие? Няня говорит, что она давно собиралась;нокакжеэтого
никто не знал? Впрочем, может, я только не знал. Няня проговорилась мне, что
Марья Филипповна с генералом еще третьего дня крупно поговорила.Понимаю-с.
Это,наверное,-mademoiselleBlanche.Да,унаснаступаетчто-то
решительное.)
Глава VII
Наутро я позвал кельнера и объявил, чтобысчетмнеписалиособенно.
Номер мой был не так еще дорог, чтоб оченьпугатьсяисовсемвыехатьиз
отеля. У меня было шестнадцать фридрихсдоров,атам...там,можетбыть,
богатство! Странное дело, я еще не выиграл, но поступаю, чувствуюимыслю,
как богач, и не могу представлять себя иначе.
Я располагал, несмотря на ранний час, тотчас же отправитьсякмистеру
Астлею в отель d'Angleterre, очень недалеко от нас, как вдруг вошелкомне
Де-Грие.