Я, впрочем, не знаю, что в этой записке, и думал, что
всегда успею передать.
- Понимаю, вам просто-запросто велено передатьэтотольковкрайнем
случае, а если уладите на словах, тоинепередавать.Такли?Говорите
прямо, monsieur Де-Грие!
-Peut-etre23,-сказалон,принимаявидкакой-тоособенной
сдержанности и смотря на меня каким-то особенным взглядом. --------
23 - Может быть (франц.).
Я взял шляпу; он кивнул головой и вышел. Мне показалось, чтонагубах
его насмешливая улыбка. Да и как могло быть иначе?
- Мы с тобой еще сочтемся, французишка, померимся! - бормотал я,сходя
с лестницы. Я еще ничего не мог сообразить, точно что мне в головуударило.
Воздух несколько освежил меня.
Минуты через две, чуть-чуть только я сталясносоображать,мнеярко
представились две мысли: первая, - чтоизтакихпустяков,изнескольких
школьнических, невероятныхугрозмальчишки,высказанныхвчераналету,
поднялась такая всеобщая тревога!ивтораямысль-каковоже,однако,
влияние этого француза на Полину? Одно его слово - и она делает все, что ему
нужно, пишет записку и даже просит меня. Конечно, их отношения и всегдадля
меня были загадкою с самого начала, с тех пор как я их знать начал; однако ж
в эти последние дни я заметил в ней решительное отвращение и дажепрезрение
к нему, а он даже и не смотрел на нее, даже просто бывал с нейневежлив.Я
это заметил. Полина сама мне говорила об отвращении; у нейужепрорывались
чрезвычайно значительные признания... Значит, он просто владеетею,онау
него в каких-то цепях...
Глава VIII
На променаде, какздесьназывают,тоестьвкаштановойаллее,я
встретил моего англичанина.
- О, о! - начал он, завидя меня, - я к вам, а выкомне.Таквыуж
расстались с вашими?
- Скажите,во-первых,почемувсеэтовызнаете,-спросиляв
удивлении, - неужели все это всем известно?
- О нет, всем неизвестно; да и не стоит, чтоб было известно.Никтоне
говорит.
- Так почему вы это знаете?
- Я знаю, то есть имел случай узнать. Теперь куда вы отсюдауедете?Я
люблю вас и потому к вам пришел.
- Славный вы человек, мистер Астлей, - сказал я (меня, впрочем,ужасно
поразило: откуда он знает?), - и так какяещенепилкофе,даивы,
вероятно, его плохо пили, то пойдемте к воксалу в кафе, там сядем,закурим,
и я вам все расскажу, и... вы тоже мне расскажете.
Кафе был во сташагах.Нампринесликофе,мыуселись,язакурил
папиросу,мистерАстлейничегонезакурили,уставившисьнаменя,
приготовился слушать.
- Я никуда не еду, я здесь остаюсь, - начал я.
- И я был уверен, что вы останетесь,-одобрительнопроизнесмистер
Астлей.
Идя к мистеру Астлею, я вовсе не имел намерения и даже нарочно не хотел
рассказывать ему что-нибудь о моей любви к Полине.Вовсеэтиднияне
сказал с ним об этомпочтиниодногослова.Ктомужеонбылочень
застенчив.Яспервогоразазаметил,чтоПолинапроизвелананего
чрезвычайное впечатление, но он никогда не упоминал ееимени.Ностранно,
вдруг, теперь, только что он уселся и уставился наменясвоимпристальным
оловянным взглядом, во мне, неизвестно почему, явилась охота рассказатьему
все, то есть всю мою любовь и со всеми ееоттенками.Ярассказывалцелые
полчаса, и мне былоэточрезвычайноприятно,впервыйразяобэтом
рассказывал! Заметивже,чтовнекоторых,особеннопылкихместах,он
смущается, я нарочно усиливал пылкость моего рассказа. В одномраскаиваюсь:
я, может быть, сказал кое-что лишнее про француза...
Мистер Астлей слушал, сидяпротивменя,неподвижно,неиздаваяни
слова, ни звука и глядя мне в глаза; но когда я заговорил профранцуза,он
вдруг осадил меня и строго спросил:имеюлияправоупоминатьобэтом
постороннем обстоятельстве?МистерАстлейвсегдаоченьстраннозадавал
вопросы.
- Вы правы: боюсь, что нет, - ответил я.
- Об этом маркизе и о мисс Полине вы ничего не можете сказатьточного,
кроме одних предположений?
Я опять удивился такому категорическому вопросу от такогозастенчивого
человека, как мистер Астлей.
- Нет, точного ничего, - ответил я, - конечно, ничего.
- Если так, то вы сделали дурное дело не только тем, что заговорилиоб
этом со мною, но даже и тем, что про себя это подумали.
- Хорошо, хорошо! Сознаюсь; но теперь не в том дело, - перебиля,про
себяудивляясь.Тутяемурассказалвсювчерашнююисторию,вовсех
подробностях, выходку Полины,моеприключениесбароном,моюотставку,
необыкновеннуютрусостьгенералаи,наконец,вподробностиизложил
сегодняшнее посещение Де Грие, со всеми оттенками; в заключение показалему
записку.
- Что вы из этого выводите? - спросил я. - Я именно пришел узнатьваши
мысли. Что же до меня касается, то я, кажется, убил бы этого французишкуи,
может быть, это сделаю.
- И я, - сказал мистер Астлей. - Что же касается до мисс Полины,то...
вы знаете, мы вступаем в сношения даже с людьми нам ненавистными,еслинас
вызывает к тому необходимость. Тутмогутбытьсношениявамнеизвестные,
зависящие от обстоятельств посторонних. Я думаю, что вы можете успокоиться -
отчасти, разумеется. Что же касаетсядовчерашнегопоступкаее,тоон,
конечно, странен, - не потому, что она пожелала от вас отвязаться ипослала
вас под дубину барона (которую, я не понимаю почему, он не употребил, имея в
руках), а потому, что такая выходка для такой... для такой превосходной мисс
- неприлична.