Потом мальчишки стали хранить впакгаузесвою добычу, и там появились
диковинные предметы. Впрочем,на стороннегонаблюдателя еще более странное
впечатление произвелибы этимальчишки всех цветови оттенков кожи,всех
возрастов --от девятидошестнадцати лет, которые растягивались ночью на
деревянном полу или под причалом, не обращая никакого внимания ни наветер,
которыйсзавываниемносился вокругпакгауза, ни на дождь,откоторого
вымокалидокостей. Глазаихнеотрывноследилизасигнальнымиогнями
кораблей, а уши чутко ловили звуки песен, долетавших с палуб...
Там жепоселился и атаман их шайки -- Педро Пуля. Прозвище это получил
он ссамого раннего детства, летспяти,асейчас ему уже пятнадцать, и
десятьизнихонбродяжничает.Материсвоей оннезнал,отцадавно
застрелили. Педро остался на белом свете один, принялся изучать город, и нет
теперьниулицы, нипереулка,нитупика,нет такойлавчонки, кабачка,
дощатойпалатки,которая былабы емунеизвестна.Втотгод, когдаон
примкнул к"капитанам"(недавновыстроенныйпортпривлекксебевсех
бездомных баиянских детей),верховодилв шайке Раймундо, крепыш-кабокло1 с
кожей, отливавшей красным.
1 Кабокло -- метис от брака индеанки и белого.
С приходомПедровласть стала уплывать из рукРаймундо.ПедроПуля
забил его по всем статьям: он был и деятельнейи сноровистей,он умелвсе
рассчитыватьнапереди датькаждомудело по вкусу и силам, онумел себя
поставить,а вголосе его и в выражении глаз былочто-тотакое,что его
слушалисьбеспрекословно.Настал день, когда Раймундо и Педросхватились.
Раймундо, на свою беду, вытащил нож иполоснул противникапо лицу, отметив
его до конца жизни рубцом на щеке. Педро был безоружен,и потомуостальные
членышайки вмешались,остановили драку исталиждать реванша. Педроне
замедлилотомстить.Однаждывечером,когдаРаймундособирался отлупить
негритенка Барандана, Педро заступился за него. Такой дракипесчаные отмели
ещене видели.Раймундо был старше годами,вышеростом, но ПедроПуля с
развевающимисябелокурымиволосами,салымшрамом,горевшимнащеке,
превосходил его ловкостью. Раймундо потерял и властьнад шайкой, и песчаные
отмели. Через некотороевремя он нанялсяматросом на какое-то судно и ушел
плавать.
Все единодушно признали нового атамана, и с тех самых пор покатились по
городуслухио банде "капитанов" --о бездомных мальчишках,промышлявших
грабежом. Никто незнал, сколько ихнасамом деле, а было их около сотни.
Человексорок,аможетибольше,постоянножиливполуразвалившемся
пакгаузе.
Этоони, оборванные,грязные, голодныемальчишки, сыпавшиеотборной
руганью, смолившие подобранные на тротуарах окурки, были истинными хозяевами
города и егопоэтами: они знали егов совершенстве,онилюбилиего всем
сердцем.
НОЧЬ "КАПИТАНОВ"
Темнаяночьнеспешно надвигается на Байю со стороныморя,окутывает
тьмой старинный форт, рыбачьи баркасы, волнолом, вползает по крутым улочкам,
опускается наколокольницерквей.Давно смолкликолокола,вызванивавшие
"богородице", --ужегораздобольше шести.Небовсе взвездах, иночь
светла,хотя лунатак и невыглянула.Пески, окружающиечернуюгромаду
пакгауза, хранят следы босыхног: "капитаны" в этот час собираютсявместе.
Над входом в портовуютаверну "Ворота в море" слабо мерцает,грозя вот-вот
потухнуть, фонарь.Холодный ветер дует навстречу,швыряет в лицо пригоршни
песка, и Большой Жоан гнется под его порывами, точно мачта рыбачьей шаланды.
Ему всего тринадцать лет, аон уже ростом выше всех остальных, и мускулыу
него как железо. Четыре года носится он с шайкой по улицам Баии, четыре года
он волен какветер, никого не спрашивается, никому неподчиняется. Большой
Жоаннебывалвдомике навершинехолмастогодня,как егоотца,
великана-ломовика, наузкойулице задавил внезапно вылетевшийиз-заугла
грузовик.Огромный таинственный городпростирался перед ним, инегритенок
решил завоевать его, -- черный город, полныйцерквей и храмов, город, почти
такой жезагадочный,как море. ИБольшой Жоан не вернулся домой. В девять
летсталон членомшайки,-- в тевремена, когдаглаваремее былеще
Раймундо,который рисковать не любил, и славаее былаещевпереди. Очень
скоро Большой Жоансделался однимиз вожаков, и егоникогданезабывали
позвать на совет, где затевались и обдумывались новыеналеты, хотя особенно
острымумом оннеотличался: головаболелавсякий раз,как требовалось
поднапрячь мозги. Так же вспыхивали они,если кто-нибудь вего присутствии
обижал маленьких. Тело егонапрягалось, и он очертя голову бросался в любую
драку.Ноегопобаивались,потомучтовсезналиегосилу.Безногий
говаривал:
-- Наш негр -- это помесь мула с кузнечным прессом.
Амалолетки, которые, попавв шайку, на первыхпорахробели, всегда
моглирассчитывать на его защиту и покровительство. Любил его и Педро Пуля:
БольшойЖоан знал, что атамандружит с ним вовсе не из-за, его силы. Педро
заметил доброту негра и часто повторял:
-- Добрая тыдуша,Жоан. Тылучше нас всех. Тымне понраву,-- и
похлопывал смущавшегося паренька по колену.
БольшойЖоан шагает к пакгаузу.Ветер бьетвлицо, швыряетв глаза
песок,ноЖоан,согнувшись,наклонившисьвперед,продолжаетпуть.Он
заскочил в "Ворота", пропустил по рюмочке кашасы с Богумилом, который только
сегодня вернулся из южных морей, с рыбной ловли. Богумил -- самый знаменитый
капоэйриств Баии, все егознают и почитают. В ангольской капоэйре ему нет
равных, онпревзошел дажеЗеНедомерка,слава которогогремит до самого
Рио-де-Жанейро.БогумилрассказалЖоану новости иобещал завтра прийти в
пакгауз, научить его,Педро Пулюи Кота новым приемамиброскам.