Размышляятаким
образом, он решилрасспросить хозяйку."Кристина,-прошептал он,- уменя
была золотая монета в кармане, а теперь ее нет там".
-Так, так, заметил?- сказала онас удивительномилой и одновременно
лукавой улыбкой, столь восхитившей его, чтоон, несмотря на слабость, обнял
ее.
-Какойжетычудак,-сказалаонаснежностью,- такойумный да
обходительный, и такой глупый! Разве бегаютпо светус дукатом воткрытом
кармане? Ох, дитя малое, дурачок ты мой милый! Монету твою я нашла сразу же,
когда укладывала тебя на соломе.
- Нашла? А где же она?
-Ищи,- засмеялась онаи действительнозаставилаего довольно долго
искать, прежде чемпоказала место в куртке, где она была крепко зашита. Она
надавала ему приэтомкучудобрыхматеринских советов,которые он скоро
забыл, но еедружескуюуслугу и лукавую улыбку на добром крестьянском лице
не забывалникогда.Он постарался показать ей свою благодарность, акогда
вскоре опять был способен идти дальше, она задержала его,так как в эти дни
меняется луна ипогода,конечно, смягчиться.Таконои было.Когдаон
отправилсядальше,снег лежалсерыйи больной, авоздухбылтяжелот
сырости, в вышине слышались стоны теплого влажного ветра.
ДЕСЯТАЯ ГЛАВА
Снова тающиеснега гнали реки вниз,снова из-подпрелой листвы пахло
фиалками,сновабрелГольдмунд,минуяпестрыевременагода,впиваясь
ненасытнымиглазами в леса, горы и облака, отдвора кдвору, от деревни к
деревне, от женщины к женщине, сидел иной раз прохладным вечером измученный,
с болью всердце под окном, закоторымгорел свет и изкрасногоотсвета
которогомило и недостижимосияловсе,что на земле называется счастьем,
домом,миром.Снова исновавсеприходило, что он. казалось, давнотак
хорошо уже знает, все приходило снова ибыло каждый раз другим: долгий путь
по полями пустошамили каменной дороге, летние ночевкив лесу, медленное
приближениекдеревням за рядамимолодых девушек,возвращавшихся домой с
сенокоса или сбора хмеля, первые осенниедожди, первыезлые морозы-все
возвращалось, раз, два раза, нескончаемо двигалась перед его глазами пестрая
лента.
Не раз лил дождь, ине раз шел снег, когда однажды, поднявшисьредким
буковым лесомс ужесветло-зеленымипочками,Гольдмундувиделс высоты
гребняхолма местность, которая порадовала его глаз ипробудилавсердце
потокпредчувствий,желанийи надежд.Уженесколько днейон чувствовал
приближениеэтой местности, ивсе-таки она поразила его в этотполуденный
час, и то, чтоон увидел при первой встрече, только подтвердило иукрепило
его ожидания.Онсмотрелвнизсквозь серыестволы седваколышущимися
ветвями,назелено-коричневуюдымку,посерединекоторойблестела,как
стекло,широкаяголубоватаярека.
Отныне, онбылв этомуверен, будет
надолгопокончено сблужданием бездороги черезпустоши, лесаиглухие
места, где едва встретишь двор и бедную деревеньку. Там внизу катилась река,
а вдольреки проходилисамые главные дорогиимперии,там лежала богатая,
сытая страна, плыли плоты илодки, и дорога вела в большие деревни,замки,
монастыри и богатые города, и, кому хотелось, тот мог путешествовать по этой
дорогесколькоугодно,небоясь,чтоона,подобножалким деревенским
тропинкам,вдруг затеряетсягде-нибудь влесуилив болоте.Mачиналось
что-то новое, и он радовался этому.
Уже квечерутого же дняон был в большомселе, расположенном между
рекой и виноградниками на холмаху большой проезжей дороги; красивые ставни
окон надомах с фронтонами быливыкрашеныв красное, здесь были сводчатые
въездные ворота и мощеныеступенчатые улочки, из кузницы вырывались красные
отблескипламени, и слышались звонкие ударыпо наковальне. Слюбопытством
бродилвновьприбывший по всем уголкам и закоулкам, вдыхал запахбочеки
вина увинных погребов, а на берегу реки запахпрохладыи рыбы,осмотрел
храм и кладбище, не преминул приглядеть и подходящий сарай для ночлега. Но
сначалахотел попытатьсяпопасть надовольство в пастырскийдом.Тучный
рыжий пастырь расспросил его,аон, кое-чтоопустив и кое-что присочинив,
рассказал свою жизнь; после этого онбыл любезно принят и весь вечер провел
задобрым ужином с вином в долгих разговорах с хозяином. На другойдень он
пошелдальшевдоль реки. Видалплывущиеплоты и баржи, обгонялповозки,
иногда его недалекоподвозили, быстро пролетали весенние дни, переполненные
впечатлениями,его принимали вдеревнях ималенькихгородишках,женщины
улыбались у изгороди или, наклонившись к земле,сажали что-то, девушки пели
по вечерам на деревенских улочках.
На одной мельнице емутак понравилась молодая работница, что он на два
дня задержался,обхаживаяее.онасмеяласьиохотно болтала с ним, ему
казалось, чтолучшевсего былобынавсегда остатьсяздесь.Онсидел с
рыбаками, помогал возничим кормить и чистить лошадей, получаяза это хлеб и
мясо и разрешение ехать вместе.После долгогоодиночестваэтопостоянное
общениевпути,последолгихтягостных размышлений веселыеразговоры с
довольными людьми,после долгогонедоедания ежедневнаясытость -все это
благотворнодействовало на него, он охотноотдавался счастливой волне. Она
несла его ссобой,и чем ближе онподходил кгороду,теммноголюдней и
веселее становилась дорога.
Водной деревне он шелкак-то уже в сумерках, прогуливаясь вдоль реки
под деревьями, уже покрытыми листвой. Спокойноивеличаво катилась река, у
корней деревьевплескалось, вздыхая, течение,подхолмомвсходилалуна,
бросая свет на реку ипогружаявтень деревья. Тут он увидел девушку, она
сиделаи плакала, повздорив с любимым, теперь вот он ушел, оставив ее одну.
Гольдмунд подселк ней и, выслушивая жалобы, гладил ее по руке, рассказывал
пролес ипро ланей, утешилее немного, немного посмешил, и она позволила
себяпоцеловать.