Всесо
вчерашнегодня утратило свою необычность, чуть горделиво оглядывает она она
массивные корпуса отелей, так как знаеттеперь,чтолучший из нихтот, в
котором живут они,квитринам присматривается ужеснекоторымпонятием,
изящные,надушенные женщинывавтомобиляхбольшенекажутсяейстоль
неземными, принадлежащими какой-то другой, высшей касте,после того как она
самапроехаласьв роскошной машине. Больше она не ощущаетсебя чужеродной
средидругих исмелоступаетлегким,упругимшагом, невольноподражая
беззаботной походке стройных спортсменок.
В кафе-кондитерской ониделаютпривал,итетяещеразизумляется
аппетитуКристины. Толи это действие разреженногогорного воздуха, то ли
бурные эмоции - химическое горениетканей, после которого надо восстановить
силы, так или иначеона шутя уплетает за чашкой какао три-четыре булочкис
медом, а потомеще пирожные скремом и шоколадные конфеты; ей кажется, что
онамоглабывоттаки дальше,безконца,есть, говорить,смотреть,
наслаждаться,будтовсе-все,почемуоначудовищноизголодаласьза
долгие-долгиегоды,нужновозместить,предаваясьименноэтойгрубой,
плотояднойусладе. Временами онаощущает на себе мужскиевзгляды, которые
скользят по ней приветливо ивопрошающе;она инстинктивно напрягает грудь,
кокетливо откидывает голову, ее улыбающиеся губы с любопытством встречают из
любопытство: кто вы, кому я нравлюсь, и кто же я сама?
В шестьчасов, покончивсновымипокупками(тетяобнаружила,что
племянницене хватает всяких мелочей),онивозвращаютсявотель. Щедрая
дарительница, которую все еще забавляет разительная перемена в состоянииее
подопечной, хлопает ее по руке.
-Воттеперьты, пожалуй,сможешьизбавитьменя отоднойтяжкой
обязанности! не струсишь?
Кристинасмеется.Чтоздесьможетбытьтяжкого?Здесь,вэтом
благословенном мире, где все делается играючи.
- Не воображай, что это так просто! Тебе предстоит войти в логовольва
и осторожно вытащить Энтони из-за карточного стола. Предупреждаю: осторожно,
а то, когда ему мешают, он,бывает, рычит, идовольно сердито. Но уступать
нельзя, врач велел, чтобыон принимал таблетки за час доеды, непозже, в
конце концов, резаться в карты с четырех до шести в душной комнате более чем
достаточно. Значит, так: второй этаж, номер сто двенадцатый, это апартаменты
мистера Форнемана, винныйтрест.Постучишь и скажешь Энтони, что пришла по
моему поручению, он все поймет. Может, сначала и поворчит, хотя нет, на тебя
не поворчит! Тебя он еще послушает.
Кристина берется за поручениебез особого восторга.Еслидядялюбит
играть вкарты, почему именноона должна егобеспокоить! Но возражатьне
осмеливается и, подойдя к нужному номеру, тихостучит. Господа,сидящие за
прямоугольнымстолом с зеленойскатертью, накоторойвиднеютсястранные
квадраты и цифры, удивленно поднимаютглаза: молодыедевушки, видно, редко
сюда вторгаются.
Еслидядялюбит
играть вкарты, почему именноона должна егобеспокоить! Но возражатьне
осмеливается и, подойдя к нужному номеру, тихостучит. Господа,сидящие за
прямоугольнымстолом с зеленойскатертью, накоторойвиднеютсястранные
квадраты и цифры, удивленно поднимаютглаза: молодыедевушки, видно, редко
сюда вторгаются. Дядя, поначалу изумившись, смеется во весь рот:
-О,Isee*1,тебя подослала Клер! Вотна чтоонатебяподбивает!
Господа, это моя племянница!Женавелелаей сообщить, чтопоракончать;
предлагаю (он вынимает часы) еще ровно десять минут. Ты не возражаешь?
Кристина неуверенно улыбается.
- Ладно, на мой страх и риск, - важно заявляет Энтони,не желая ронять
своего авторитета. - Молчи! Садись-ка сюдаи принеси мне счастье, что-то не
везет сегодня.
Кристина робко присаживается чуть позади него. Она ничего не понимает в
том,чтоздесьпроисходит.Одинизигроковдержитврукекакую-то
продолговатую штуку - не то лопатку, не то совок, - берет с нее картыи при
этомчто-то говорит; потомкруглыецеллулоидныефишки - белые,красные,
зеленые,желтые - странствуют по столу туда-сюда,передвигаемые маленькими
граблями. В общем,это скучно,думает Кристина,богатые,знатные господа
играютна какие-токругляшки. И все же онаиспытывает некоторуюгордость
оттого, что сидит здесь,в широкойтени дяди, рядом с людьми,несомненно,
могущественными,этовиднопоих массивнымперстням сбриллиантами, по
золотым карандашам, по твердым чертам лица и энергичным движениям,да ипо
кулакам тоже - чувствуется, как такой кулак может грохнуть постолу, словно
молот;Кристинапочтительно оглядываетодногозадругим, совершенноне
обращая внимания на непонятную ей игру, и неожиданный вопрос дяди застает ее
врасплох.
- Ну что, взять?
Кристина успела усвоить, что тот, которого называютбанкометом, играет
одинпротиввсех, стало быть, ведет крупную игру. Посоветовать дяде взять?
Охотнее всего она быпрошептала: "Нет, ради бога, нет!"- лишь бы не брать
насебяответственность.Ноейстыднопоказатьсятрусихой,иона
нерешительно лепечет:
- Да.
-Ладно,-смеетсядядя.-Подтвоюответственность.Выигрыш
пополам.Снова начинаетсяперебрасывание карт, она ничего не понимает, но ей
кажется,чтодядя выигрывает.Егодвижениястановятсяживее, изгорла
вылетаюткакие-тостранныебулькающиезвуки,онвыглядитчертовски
довольным.Наконец,передавдальше лопатку с картами, он поворачивается к
ней:
- Ты поработала отлично. За это справедливо поделимся, вот твоя доля.
Из своей кучки фишек он отбирает две желтые, три красные и однубелую.
Смеясь, Кристина берет их без каких-либо размышлений.
- Еще пять минут, - предупреждает господин, перед которым лежат часы.