- Я бы отвез вас на своем грузовичке, но там сильно трясет, к
тому же он завален всяким хламом.
- Я вам очень благодарна, но как же вы его потом заберете?
-Это меня как раз меньше всего волнует, но на всякий случай я все
же приму меры безопасности.
Черезминутуон вернулся. Ему пришлось отодвинуть сиденье,чтобы
поместились его длинные ноги.
- Здесь сиденье откидывается? - поинтересовался он.
- Откидывается.
-Соткинутым сиденьем вам будет удобнее. Он помог ей и, пока она
устраивалась,держал малышку на руках. Убедившись,чтооничувствуют
себя достаточно уютно, он снова надел очки. Ковбойская шляпа осталасьв
пикапе,но голова была все еще повязана платком. Правда, онужеуспел
застегнуть рубашку.
-Чад, передайте мне, пожалуйста, сумку. Наверное, девочку надо во
что-нибудь завернуть...
-Верно,-согласилсяон,взглянувнаголенькуюмалютку.
Повозившись, он извлек на свет божий маленький несессер. - Теперь всев
порядке? Можно ехать?
Она широко улыбнулась ему.
- Все просто прекрасно!
Онулыбнулся в ответ. Ей показалось, он хотел что-тосказать,но
передумалимолча стал выруливать на узкое шоссе. Машина запрыгалапо
каменистой обочине, так что Ли закусила губу от боли.
- Извините. Я понимаю, вам сейчас плохо, но кровотечение несильное,
осложнений особых тоже нет. Надеюсь, вы быстро окрепнете, только бынам
добраться до больницы.
Липринялась рыться в несессере. Там нашлась старенькаямайка,и
женщина завернула малышку в мягкую ткань.
-Хорошо,у меня есть хоть что-то с собой, - рассеянно произнесла
она.
-Откудавыехали?Или,может, правильнееспросить,кудавы
m`op`bkkhq|?
- Я была в Абилине - у моей однокурсницы вчера была свадьба. На мне
былотакоеспециальное платье для беременных.Онауказаларукойна
крючок,где висел пакет с платьем. - Но когда мы собираемся вместе,мы
обычноне можем до ночи разойтись, вот я и взяла на всякий случайкое-
что из вещей.
Он взглянул на оранжевую майку с эмблемой университета штата Техас,
в которую был завернут ребенок, и улыбнулся.
-Вамповезло. - Он нахмурился и постарался придатьсвоемулицу
серьезноевыражение. - Вам не следовало в таком состояниисадитьсяза
руль. Когда вы должны были родить?
-Ещетолько через две недели. Но вы правы, я сама нарываласьна
неприятности. Мне так хотелось поехать на свадьбу, но менябылонекому
сопровождать, и вот... - Фраза повисла в воздухе.
-Почему вы свернули с дороги И-20? Ведь она идет прямо из Абилина
в Мидленд.
-Я подвозила приятельницу - она живет в Тарзане. Не могла же я не
повидатьгородподназванием Тарзан, штат Техас!Толькояизнего
выехала, как все и началось.
Онсукоромпосмотрел на нее и улыбнулся.
Онсукоромпосмотрел на нее и улыбнулся.Аонатемвременем
разглядывала плачущего ребенка.
- Надеюсь, с моей малышкой ничего не произошло!
- По крайней мере, легкие у нее в полном порядке, - хмыкнул Чад.
Девчонка орала во весь голос. Лицо ее пошло пятнами, и она что есть
сил молотила ручками и ножками. Ли бросила на Чада беспокойный взгляд-
вдруг крик девочки раздражает его? Но он сосредоточился на дороге,хотя
ехать по пустынному шоссе было не сложно. "Что бы со мной было, еслибы
не подъехал Чад?" - думала Ли, качая ребенка.
ДоМидленда оставалось еще двадцать миль, когда крик малышки начал
ослабевать.Ли в испуге посмотрела на Чада. Он затормозил и остановился
прямо посередине дороги: насколько хватал глаз дорога была пуста.
-Что делать? - в ужасе воскликнула Ли. Хотя что мог знать о детях
этотмужчина, который даже не был женат! Но она почему-то обращаласьк
нему, не задумываясь, отчего это казалось ей столь естественным.
Он почесал в затылке, потом откинул со лба прядь выгоревших волос.
- Не знаю. Может.., э-э... вам стоит ее покормить?
Липокраснелаис облегчением подумала, что наступившиесумерки
скрыли ее смущение.
- Но у меня еще несколько дней не будет молока...
-Язнаю, но может быть.., видите ли.., инстинктивная потребность
в.., ласке... - Он пожал плечами.
Ребенокопять закричал. На головке надулись голубыежилки-они
производилистрашноевпечатление, а малышкатемвременемпродолжала
молотить мамочку сжатыми кулачками. Тогда, не раздумывая. Чад повернулся
испустил лямку сарафана у Ли с плеча. Не в силах поднять на него глаз,
онаприняласьдвигать плечом и двигала до тех пор, покабретелькане
упала,обнаживгрудь.Приподнявгрудьрукой.Липоднеслаеек
раздраженномуличикудочурки. Девочкабезошибочнонашласосокис
жадностью набросилась на него.
Вдруг Чада и Ли охватил смех. Они хохотали и не могли остановиться,
наблюдаязатем,как девочка, громко чмокая, сосетгрудь.КогдаЛи
наконец осмелилась взглянуть на Чада, она увидела, что он смотрит нена
ребенка,ананее. Этот взгляд почему-то заставил еерезкооборвать
смех:онапрочлавнем восхищение и поняла,чтонесмотрянасвой
неопрятный вид по-прежнему хороша собой. Его слова подтвердили ее мысли.
-Вам очень к лицу материнство. Ли, - тихим голосом произнес он. -
Этикаштановыекудри, серо-голубые глаза цветагрозовыхтуч,нежные
розовые губы - точь-в-точь как у вашей малышки, - все напоминаетмадонн
средневековыхитальянских мастеров. Только вы живая. - Ионпродолжал
глядеть на нее долгим, восторженным взором.
Ли тоже внимательно посмотрела на него. Неужели она могла подумать,
чтоэтот человек, такой нежный, такой деликатный, представляетугрозу!
Онавидела только его грязную одежду, потное, небритое лицо, нотеперь
oepedнею его глаза - они светятся такой добротой! Его мозолистые руки,
сильныеинадежные, могут быть необыкновенно нежными.