— Не благодари меня, Валентайн. Я согласился на это только потому, что мне чертовски любопытно.
— Что именно?
Я вышла с ним из-за ширмы и прошла почти до двери. Наши шаги отдавались эхом, и меня вдруг охватил озноб: как только он закроет эту дверь, я останусь одна. Под землей. В каземате без окон.
«О боги».
— Может, хотя бы дьявол меня убьет, — ответил Лукас Виллалобос, нажимая на сканирующий замок. — Боги видят, я уже заждался.
Глава 16
Кухня находилась там, где он сказал, а дальше по коридору — ванная и, о Анубис, маленькая спальня. Я с томлением воззрилась на узкую монашескую койку, чувствуя, что валюсь с ног от усталости. Сегодня я впервые в жизни говорила с Лукасом Виллалобосом, не испытывая леденящего ужаса.
Когда ты теряешь возлюбленного — падшего демона, собравшегося вернуться в ад, — потом убиваешь в колее поезда беса с тремя яйцами, а вдобавок у тебя взрывают дом, это очень утомляет, и даже при встрече с тем, кого избегает смерть, ты больше не испытываешь былого страха. К тому же я изменилась. Стала сильнее обычного человека и могу вынести больше.
Только надолго ли? Если Джафримель опять служит дьяволу, не превращусь ли и я в нормальную смертную женщину? Трудно представить, как можно отыграть назад генетические преобразования моего тела, но демоны занимаются такими трансформациями с незапамятных времен. Кто знает, на что они способны. Есть гипотеза, что эволюция человека — результат демонического эксперимента, хотя говорить на эту тему никто не любит. После таких разговоров остается неприятный осадок.
В конце концов, Джаф изменил меня сам, и он наверняка способен переделать все обратно. Может быть, это произойдет само собой.
Я вздохнула, потерла правой рукой висок. Все это просто нелепо.
«Нелепо или нет, а прежде всего нужно подумать об отдыхе. Солнышко, не забивай себе голову ерундой. Расслабься, поешь, приляг и дождись возвращения Лукаса».
Меня мучил голод, однако все консервы и полуфабрикаты, найденные у Лукаса, на вкус казались картонными. В желудке они оседали тяжестью, как шары для боулинга, и не утоляли мой голод. Я сделала самое разумное, что возможно в таком положении: стянула с кровати за ширмой пару одеял, устроилась у стенки, положив руку на рукоять меча, и закрыла глаза, прислушиваясь к тишине. Мне, прирожденной горожанке, редко доводилось слышать настоящую полную тишину — если вообще доводилось. Пребывание под землей отрезало не только от звуков, но и от психического фона. Я ощущала только энергию, просачивавшуюся с поверхности, словно вода, и особенное, не направленное электрическое поле, словно подтверждавшее: ты под землей.
«Может быть, стоит зарыться в землю, как зверь, и затаиться на ближайшие семь лет?»
Эта мысль то успокаивала меня, то пугала, в зависимости от того, открыты или закрыты были мои глаза.
Однако в логове Лукаса Виллалобоса я чувствовала себя более защищенной и поэтому расслабилась, задремала, прислонившись головой к стене. Моя шея была непривычно голой — я не носила коротких волос со времени «Риггер-холла», воспоминание о котором заставило меня поежиться. Потом, в Академии, я сразу же отпустила волосы и красила их в соответствии с профессиональными требованиями некромантов, восходившими к Указу о парапсихологии. Указ предписывал нам являть себя миру так, чтобы нас безошибочно узнавали. Когда же Джафримель изменил меня, мои волосы приобрели тот же чернильный оттенок, что и у него.
Ну вот, опять я о Джафримеле.
«Сиди дома. Никому не открывай двери. Не сомневайся во мне, что бы ни случилось».
Мы вошли с ним в церковь и встретились с Люцифером. Я все время мысленно возвращалась к той встрече: их разговор на языке демонов, уловки, направленные на то, чтобы склонить меня к согласию.
И вот результат: почти все, что я имела, погибло в пламени взрыва, и на этом демоны не успокоились. Мне чертовски повезло — я встретилась только с одним бесом. И этого беса, в отличие от Сантино, не измотал атаковавший его Джафримель. Вообще-то мне чертовски повезло в обоих случаях.
Итак, какой-то демон знал, что Люцифер заключил со мной сделку, знал суть этой сделки и искал возможность нанести мне удар первым. Все предсказуемо — ведь я самое слабое звено в цепочке, ведущей к дьяволу, особенно если Джаф снова стал полноправным демоном. Возможно, мятежники хотят демонстративно убить меня, как это делают семьи, и тем самым подать сигнал остальным демонам, готовым восстать. Ведь если Люцифер не в силах уберечь одну паршивую человеческую женщину, чего стоит его мощь? После такого удара по репутации ему будет сложнее сохранять контроль над адом.
Я похолодела при мысли о демонах, ускользающих из преисподней и обращающих в хаос мой мир. Все-таки Люцифер относился к человечеству более-менее доброжелательно, и я подозревала, что людям так сложно установить контакт с демонами именно из-за его позиции. Нарушение статус-кво будет сущим кошмаром.
Мне снова вспомнился храм, остановившийся на мне взгляд Люцифера, злорадное выражение его лица и холодная, резкая красота его вкрадчивого голоса, от которого по спине пробегали мурашки.
Я даже почувствовала эти мурашки, хотя на самом деле моя кожа осталась гладкой и золотистой. Это было сродни фантомным болям в ампутированной конечности. Так или иначе, одно неоспоримо — он ловко переиграл меня. Я не сумела настоять на свободе для Евы.
Ева. Маленькая девочка с шапкой блестящих шелковистых волос и глазами цвета индиго, слишком большими и слишком спокойными, полными устрашающей, леденящей зрелости. Рожденная из генетического материала Люцифера в сочетании с кровью и костным мозгом Дорин, ради которых Сантино ее и убил. Одна из моих главных неудач, из долгой их череды.
«Зачем я перескакиваю с одной неприятной темы на другую?»
Я сменила неудобную позу, ощутив затылком холодок стенной плитки. Температура моего тела была значительно выше человеческой, и мне было приятно чувствовать этот холодок.
Пока еще приятно.
«Ничего, скоро Джафримель снова превратит тебя в человека», — прозвучал в моем сознании противный голосок, вечно призывавший к самобичеванию. Я беспокойно заворочалась, пытаясь заглушить его.
«Ты холодная, черствая, ущербная. Ты заперлась, он сам это говорил, со своими книгами и изводила Джейса. А что, не так? Неудивительно, что Джафримеля потянуло в ад: там всяко веселее, чем с тобой!»
Мысль о том, что за взрывом моего дома и нападением беса мог стоять Люцифер, была удручающей. Ведь я сама слышала, как Джафримель выторговал у дьявола обещание защищать меня и призывал меня не сомневаться. Что бы ни случилось.
«Прекрати, Дэнни. Прекрати немедленно. Если перестанешь доверять Джафримелю, ты погибнешь. Не поддавайся сомнениям, особенно сейчас. Он никогда не подводил тебя. Что бы ни случилось, он сделает все возможное, чтобы помочь тебе».
После нескольких часов бесплодных раздумий я открыла глаза, вздохнула и собралась поудобнее улечься на полу, как вдруг мой демонически острый слух уловил крадущееся движение снаружи — в туннеле, ведущем к двери Лукаса. Я и не осознавала, до какой степени сосредоточена: от меня не ускользнул ни единый шорох или шепот.
Я застыла, левой рукой схватилась за меч и бросила взгляд на почти забытый наруч. Вытравленные на нем руны вновь пришли в движение, и даже при здешнем освещении было видно, что они светятся пугающим зеленым огнем.
И без словаря демонского языка было ясно, что это означает. Ничего хорошего — по крайней мере, для меня.
Тихонько выдохнув через приоткрытый рот, я рывком поднялась на ноги и начала прощупывать стену в поисках маленького углубления.
Глава 17
Когда я добралась до конца длинного туннеля, совсем стемнело, только наруч давал мне немного света.