Он увернулся, отпрянул — но в тот самый миг, когда моя нога впечаталась в пол, острие безошибочно последовавшего за противником клинка поцеловало его горло.
В тот же миг сверкнувшее лезвие ножа соприкоснулось с точкой на моей шее, под которой бился пульс.
Я уставилась в горевшие зеленым огнем глаза Джафримеля. Из угла его рта вытекла тонкая струйка темной крови — с такой силой он закусил острыми зубами нижнюю губу. Странно, но именно это заставило меня почувствовать себя победительницей.
Его аура обернулась и сомкнулась вокруг моей, знак на плече вспыхнул, прожигая линии защиты, тело напряглось.
Я была готова надавить на клинок.
Потом сверкающая сталь моей катаны поднялась над его плечом. Острое как бритва лезвие в пяти дюймах ниже рукояти прилегало к его золотистой коже. Я могла бы отступить назад и уйти от ножа, полоснув его клинком, если бы слегка повернула запястье и потянула меч.
«Могла бы».
— Сдаешься? — спросила я без всякой надежды на согласие.
— Конечно, — без колебаний ответил Джафримель, глядя на меня в упор. — Для тебя все, что угодно, хедайра.
Я ощутила второй укол: нож, зажатый в его правой руке, уперся мне в ребро. Он мог выпотрошить меня одним поворотом кисти.
Он победил.
Тогда почему он уступил?
Ножи исчезли. Он сцепил руки за спиной и воззрился на меня сверху вниз, а мой клинок еще торчал у него под подбородком. Моя рука легонько дрожала. Я могла надавить на меч и сделать шаг с разворотом — одним движением.
Но во мне уже не осталось кровожадности, необходимой для такого действия.
Я отступила на шаг. Хрипло закашлялась. В горле у меня пересохло.
— Не слишком ли сурово?
— Я делаю все, чтобы тебя защитить, — жестко ответил он.
— Даже если это может меня убить?
Можно подумать, я имела намерение или возможность от него уйти. Я влипла слишком глубоко, и он прекрасно это знал.
Джафримель улыбнулся с насмешливой нежностью, от которой у меня перехватило дыхание.
— Время покажет, моя любознательная.
Меня это не устроило. Я опустила меч и подняла во вторую оборонительную позицию. Он чуть-чуть, легким движением, приподнял подбородок — подставил горло.
Воздух был неподвижным и горячим. Я едва различала фигуры псионов, жавшихся у стен. Защитные линии выкристаллизовались, запах человеческого благоговения и страха наполнял помещение. Даже псионы боялись меня. А может быть, в первую очередь они боялись Джафримеля, а меня за компанию.
Неуловимым движением я перехватила катану так, что тупая сторона клинка проходила вдоль моей руки, а рукоять смотрела вперед и вниз. Я не вспотела — демоны не потеют вообще, а хедайры очень редко, но ребра мои ходили ходуном, я задыхалась, а все тело гудело, как работающий реактор. При этом, как ни странно, меня переполняло чувство удовлетворения. Впрочем, ничего странного — ведь я добилась того, чего хотела.
— Нам предстоит охота на демонов.
Его голос снова звучал ровно, с едва уловимой ноткой... Нежности? Жалости?
Нет, только не жалости. Ведь он знает, как я ненавижу жалость! То, что исходит от него, я предпочитаю считать нежностью.
В горле у меня пересохло.
— Да, охота на четырех демонов. А что потом?
— Потом мы познаем все радости, уготованные для нас миром. Семь лет — не такой уж большой срок.
«Для тебя — конечно».
— А больше ты ничего не хочешь мне сказать?
Никакой надежды на ответ я не питала.
Он плавным движением пожал плечами. На дух не переношу, когда демоны пожимают плечами. Его плащ слегка колыхнулся, крылья полностью сложились.
Я встряхнулась, как животное стряхивает воду, сдула волосы с глаз.
— Пожалуй, нам лучше вернуться.
Он кивнул. Я обвела взглядом спарринг-холл.
— Пожалуй, нам лучше вернуться.
Он кивнул. Я обвела взглядом спарринг-холл.
Свечение слегка изменилось. Я видела устремленные на нас горящие взгляды псионов; их татуировки словно двигались на щеках при каждом движении. А потом мое внимание привлек некромант.
Он стоял, привалившись к стене, черные волосы поблескивали от пота, небритые щеки запали. Над высокими скулами горели темные глаза, щеку украшала татуировка в виде символа «инь-ян». Его изумруд вспыхнул, и мой обжег мне щеку, отозвавшись.
Он кивнул, подняв левую руку. У него тоже имелась катана, а поверх тренировочной майки на лямках он надел рубаху «Трейд баргинз». Сапоги на нем были стоптанными от долгой носки. Я никогда не работала с ним вместе, но лицо показалось смутно знакомым. Откуда, не могла вспомнить, что странно для моей памяти, ведь я обучалась в качестве маги. Впрочем, все в его облике буквально кричало — это наемник.
Он кивнул, и это явно было приглашение к поединку.
Мои брови полезли на лоб от изумления. Я оглянулась на застывшего неподвижно Джафримеля.
— Похоже, тут кое-кто хочет помериться со мной силами.
— Будь осторожна.
Он прикрыл веки — рассердился? Но почему? Неожиданно знак на моем плече вспыхнул, жар прилил к щекам.
— Думаю, с меня на сегодня хватит. — Я перехватила меч клинком вверх и отсалютовала им некроманту, вежливо отклонив предложение. — У нас еще по горло работы.
С этими словами я резко повернулась и двинулась прочь. Предполагалось, что спарринг-бой улучшит мое самочувствие — так и вышло. Я очистилась, прояснила сознание, избавилась от гнетущей тревоги. Но где-то глубоко в груди у меня ворочалось что-то жаркое.
Стыд.
Пусть на миг, но я всерьез хотела ранить его, а он подставил мне горло. Став абсолютно уязвимым. И я смела в нем сомневаться!
Глава 24
Мы вышли на улицу. Джафримель молчал. Еще светило солнце, но на небе уже сгущались темные облака, и в воздухе чувствовалась тяжесть приближающегося дождя. Я поморщилась, гадая, не собирается ли опять гроза. Я брела по улице, опустив голову, держа меч в левой руке. Мои глаза были сосредоточены на мостовой, и лишь изредка я поднимала их, чтобы взглянуть на прохожих или на небо.
У городского жителя вырабатывается инстинкт, позволяющий боковым зрением следить за уличным движением. Практически все свободные зоны оснащены такими же системами искусственного интеллекта по управлению движением, как Гегемония или Пучкин, и Новая Прага в этом отношении не составляла исключения. Местами потоки общественного транспорта, в которые встревают жужжащие сликборды, так уплотняются, что им пошло бы на пользу магическое вмешательство.
Мысль о магическом контроле над уличным движением вызвала у меня улыбку. Я снова подняла глаза и огляделась, ощутив покалывание в затылке.
Почему я так странно себя чувствую?
«Все очень просто. Если в Новой Праге находится демон, который выслеживает меня, почему он не нападает? Что ни говори, а один-единственный бес и нападение в разрушенном доме — это не похоже на боевые действия. То ли он отчего-то боится меня, то ли... что-то затевает».
И тут меня посетила другая, более интересная мысль. Почему Люцифер при заключении сделки предпочел официально признать своей Правой Рукой меня, а не Джафримеля? Какие цели он преследовал?
Наверное, спарринг-бой действительно прочистил мне мозги. Я еще раз огляделась по сторонам и приметила забегаловку, где готовили макароны. Дверь была полуоткрыта.
«Перекушу и подумаю».
Я поспешила через улицу, увертываясь от велорикш, составлявших основной транспортный поток, и нырнула в закусочную, окунувшись в запахи варившегося мяса и горячего бульона, и почти добралась до стойки, когда рука Джафримеля удержала меня за плечо.
— Это неразумно, — сказал он.