В безумной суматохе последовавших событий я совершенно забыла о нем. Так на меня повлияли психическое насилие и смерть одного из самых близких друзей.
Джафримель уверял меня в том, что жизнь снова станет очень интересной. Я подняла голову и воззрилась на него сквозь завесу спадавших на лицо волос.
Линия его рта была напряжена, темные глаза запали и подернулись мрачной пеленой — может быть, это была тень скорби, таящейся где-то за пределами известных мне и доступных человеку глубин.
Мои руки тряслись. Потребовалось немало времени, чтобы отогнать от себя образ Мировича с отвисшим двойным подбородком. Чтобы все, что было связано с «Риггер-холлом» и демонами моего детства, превратилось в слабый отголосок кошмара.
Однако полностью я от этого не избавилась. Тело мое холодело при воспоминании о том, как эктоплазма кавливалась через мой нос, глотку и уши, норовила просочиться сквозь плотную ткань джинсов, в то время как призрачные пальцы Мировича, подобно личинкам, извивались и погружались в мой мозг, насилуя мою память. Меня спас лишь упрямый отказ сдаваться. Я не теряла решимости нанести ответный удар и покончить с этим ужасом для всех остальных.
А кроме этой решимости, меня спас падший демон, не позволивший каубить меня. Он не оставлял поиски, он нашел меня и выжег до основания кошмары моего детства — только потому, что я его попросила.
Я посмотрела на Джафримеля. Свет утреннего солнца не достигал кровати, но золотистые лучики играли на его высоких скулах и тонких губах. И тут меня поразила страшная, безумная мысль...
— Ты хочешь покинуть меня? — прошептала я. — Я... я думала...
В его глазах вспыхнули зеленые искорки.
— Ты же знаешь, я тебя не брошу.
Было слишком поздно. Я уже сказала это, уже подумала об этом.
— Сам не бросишь. Но если велит Князь тьмы, ты выполнишь приказ.
Я снова рванулась, высвобождаясь из его рук. Джафримель отпустил меня. Я подняла упавшие ножны, поднесла их к мечу, к невинно сияющей в прямоугольнике солнечного света полосе стали, и с лязгом вогнала клинок в ножны.
— Что на сей раз? Он пожелал, чтобы ты вернулся, и ты, как послушный маленький демон, готов бежать на зов? Чего он хочет?
Мое плечо горело, знак демона пламенел, прожигая плоть. Я не обращала на это внимания.
— Ты неверно поняла, моя любознательная, — произнес Джафримель с пугающей иронической невозмутимостью. — Князь хочет видеть тебя.
Глава 4
Я повернулась так быстро, что мои волосы разлетелись, как хвост кометы. Солнечный свет из окна согрел мое бедро и колено. Джафримель встал, запахнувшись в длинный плащ с китайским воротом. Крылья его были плотно сложены, словно он защищался ими.
Словно ему требовалась защита.
Он наблюдал за мной, сцепив руки за спиной.
— Данте, я снова должен просить тебя предстать перед Князем. Есть... ужасная новость.
Я сухо сглотнула.
— Ужасная? Если ты говоришь такое, это звучит иначе, чем когда говорю я.
Потом до меня дошла нелепость ситуации: я стою голая, замерзшая, преисполненная дурных предчувствий и веду беседу с демоном. И как меня угораздило в это влипнуть?
— Можно мне одеться, или Люциферу угодно увидеть меня в чем мать родила?
— Если ты желаешь предстать перед ним как рабыня, я вряд ли могу тебе помешать. — Его голос как будто дымился от раздражения. — Попробуй хоть раз попридержать свой язык. Если я для тебя хоть что-то значу, прислушайся ко мне.
«Рабы в аду ходят голыми? Еще один неизвестный демонский обычай».
Я едва не разразилась безумным смехом, но эта волна схлынула, сумасшедший порыв поднялся во мне и утих.
— Ты не понимаешь, что ты значишь для меня, — сообщила я ему, выставив подбородок.
Таким же тоном он обычно говорил со мной.
— Взаимно. Порой ты ведешь себя как эгоистичный ребенок. Но возможно, в этом есть особое очарование.
Я приподняла меч.
— Ты предпочтешь сразиться или объяснишь мне, почему ушел, пока я была без сознания? Без сознания и, смею добавить, беззащитна?
— Я не могу представить тебя беззащитной.
Джафримель сделал шаг ко мне. Потом еще два шага. Он приближался медленно, словно боялся спугнуть, а я, стоя и дрожа на краю освещенного солнцем пространства, опустила руку с мечом и позволила ему подойти.
— Ради тебя я отказался от своего места в высшем ранге ада. Я пал, ибо предпочел связать свою судьбу с твоей. Помни об этом.
Знак на моем плече горел, прожигая меня насквозь. Его рука скользнула по моему локтю, двинулась вверх под волосы и обхватила шею сзади. Но привлекать меня к себе ему не было надобности: я сама подалась вперед, как растение тянется к свету.
— Я игнорировал вежливые намеки Люцифера о том, что он хотел бы видеть тебя. Я даже позволил себе не отвечать на его прямые предложения. Но теперь он призвал меня, и это меняет дело. Он не тот, с кем мы можем враждовать. Особенно если хотим продолжать нашу жизнь — а я понял, что полюбил жизнь с тобой. Даже этот блеклый мир прекрасен, когда видишь его твоими глазами.
Он договорил, прижался ко мне и вздохнул. Мне передалась его легкая дрожь. Моя рука, сжимавшая меч, обмякла.
— Я прошу тебя о малости: пойти и послушать. Согласна?
Комок в горле мешал мне говорить.
— Хорошо, — хрипло произнесла я. — Но не думай, что меня это обрадовало. Я его терпеть не могу. Я ненавижу его, потому что он убил тебя.
Джафримель немного расслабился.
— Он не убил меня. Ведь я здесь.
Возразить на это было нечего, а я позволила ему снова отвести меня в постель, запустить пальцы мне в волосы, поцеловать в плечо, в щеку и, наконец, в губы. Я вздохнула, когда он сжал меня в объятиях и заговорил со мной на самом внятном наречии — на языке тела, убедительнее всего доказывавшем реальность Джафримеля. Его губы сливались с моими, его тело соединялось с моим. Пламя ненасытного желания поглощало меня без остатка, когда я отдавалась ему. Но по моим щекам текли слезы.
Мне следовало бы знать, что никакое блаженство не длится вечно.
Глава 5
Потребовалось немало времени, чтобы мой сердечный ритм пришел в норму. Закрыв глаза, я лежала в объятиях Джафримеля, ощущая тяжесть его тела. Маги утверждают, что именно демоны изобрели искусство любви, и годы жизни с Джафримелем не просто заставили меня поверить в это — теперь я знала это всем существом.
Жаль, конечно, что он не может быть человеком. Но, будь он человеком, смогла бы я любить его так сильно?
Я приподнялась, опершись на локоть, и волна моих волос упала на плечо. Джафримель запустил в них пальцы и отвел пряди назад, заткнув за ухо. Шелковистые волосы приставали к его пальцам, словно не желали с ними расставаться.
— Ладно, — сказала я, переплетаясь с ним ногами. — Пора прояснить ситуацию. Что происходит?
Он пожал плечами и пробежал пальцами по моей руке, коснулся бока. Как всегда, по моим жилам, снимая нервное напряжение, неспешно распространилось успокаивающее тепло. В глубинах полузакрытых глаз Джафримеля отсвечивали зеленые искры.
— Пока ты, моя любознательная, зарывалась с головой в свои книги, поступили тревожные новости. В воздухе витает... беспокойство. В истории ада не было случая, чтобы Люцифер попросил хедайру явиться к нему. Это неслыханно. Все три демонических ранга — и высший, и средний, и низший осведомлены о мятежнике Вардимале. Демон бежал из ада, прожил среди людей пятьдесят смертных лет и даже создал андрогина. Это многих наводит на мысль, что возможно покинуть ад незамеченным. Если так, то Люцифер слабеет, преисподняя ускользает из его хватки.