-- Для чего человеку даны глаза и дар речи, если
оннеможет заметить иописать по памяти черты своего врага? Язнаком со
всемибандитскими шайкамиЕвропы имог бы тотчасопознатьего, итаким
образом знал бы, каким оружием лучше всего вас от него защитить. Попытайтесь
на будущее, бедный мой мальчик, развить всебе эту способность. Вы увидите,
что она может пригодиться.
--Набудущее!--унылоповторилСайлас.-- Как можно говорить о
будущем человека, которого ожидает виселица?
--Юность --порамалодушия,-- сказалдоктор. -- В этомвозрасте
человек склонен сгущать краски. Я стар и, как видите, никогда не отчаиваюсь.
-- Но кто мне поверит в полиции? -- спросил Сайлас.
-- Разумеется, никто, -- ответил доктор. -- Судя по всему, вас запутали
как следует, и с этойстороны ваше положение достаточно безнадежно: с узкой
точки зрения блюстителей закона, вы окажетесь очевидным убийцей.Имейте еще
в виду, что нам известна только часть замысла и что бессовестные заговорщики
несомненно подстроили множестводополнительных улик,которые должныбудут
всплыть на следствии и доказать вашу неоспоримую виновность.
-- Значит, мне нет спасения, и я погиб! -- воскликнул Сайлас.
--Я этого не сказал, --возразил докторНоэль,--ибоячеловек
осторожный.
-- Ну, а что делать с этим? -- спросил Сайлас, указывая на тело. -- Вот
она, улика, на моей постели!Ее не объяснишь, отнее не избавишься, на нее
невозможно смотреть без ужаса!
--Ужаса?--повторил доктор.--Ну, нет.Когда ломаетсямашина,
именуемая человеческим организмом,онаоказываетсявсего-навсего машиной,
хитроумноймашиной, которую остаетсяисследовать с помощью ланцета. Кровь,
кактолькоона застынет и запечется,перестает бытьчеловеческой кровью.
Мертваяплотьперестаетбытьтойплотью,котораявызываетвожделение
любовника или уважение друга.Все изящество, вся привлекательность, а также
и весь ужас ее исчезают вместе с оживлявшим ее духом. Приучитесь смотреть на
нее спокойно, ибо если плану, который я задумал для вашего спасения, суждено
осуществиться, вампридется провести несколькодней бок о бокстем, что
сейчас вас так ужасает.
-- Плану? -- воскликнул Сайлас. --Так у васестьплан?Ах, доктор,
сообщите его мне поскорее. А та я совсем отчаялся!
Доктор на этот раз не ответил ничегои, подойдя к постели, принялся за
осмотр тела.
--Смертьне подлежит сомнению,--пробормотал он. --И,как яи
полагал,карманыпустыисворотничкасрезана меткапортного.Работа
добросовестная и ловкая. К счастью, он небольшого роста.
Сайласслушал этотмонологс тревожнымвниманием.Наконецдоктор,
окончив осмотр трупа, сел на стул и с улыбкой обратился к американцу.
-- С той минуты, как я квамвошел, -- сказал он, -- несмотря нато,
чтомоиушиимой языкбыливсевремязаняты,глаза моитоже несли
неустанную службу.
Ивотя заприметил у вас в углу одну из техчудовищных
конструкций, безкоторых ваши соотечественники не появляются ни в одномиз
уголков земного шара. Я имею в виду ваш сундук. Донастоящей минуты я никак
не мог понять назначения этих монументов.Ивдруг пелена приоткрылась. Для
удобства ли работорговлибыли они придуманы, или для того,чтобызаметать
следы слишкомвольного обращениясохотничьимножом,яещенеберусь
сказать. Одно мнеясно во всяком случае: такой сундук существуетдля того,
чтобы заключать в себе человеческое тело.
-- Помилуйте!-- воскликнул Сайлас.-- Неужели вы можете еще шутить в
такую минуту?
-- Пусть яи выражаюсь с некоторой долей игривости, -- ответил доктор,
--но смыслмоих речей ввысшей степени серьезен. А поэтому, мойдорогой
друг, потрудитесь первым делом опростать ваш сундучок.
Подчинившись властной манере доктораНоэля, Сайлас принялсявыполнять
его распоряжение. В одну минуту всесодержимое сундука было сваленона пол
беспорядочной кучей.Затемони вдвоемподнялитруп с постели--Сайлас
держал его за ноги, доктор подхватил под плечи -- и не без труда, согнув его
вдвое, запихнули в сундук. Общими усилиями им удалось закрыть крышку; доктор
собственнымируками запер сундук и обмоталремнями, между темкакСайлас
побросал свои вещи в гардероб и комод.
-- Ну вот, -- сказал доктор,--первый шаг квашему спасению сделан.
Завтра,вернеесегодня,вамнеобходимоусыпить подозрительность портье,
уплатив ему все, что вы задолжали за квартиру. Мне же доверьте принять меры,
которые должны привести дело к благополучному концу. Асейчас я попрошу вас
пожаловатькомне,явамдамсильнодействующееивполнебезвредное
снотворное. Ибо, что бывас ниожидаловпереди, вам необходимо освежиться
глубоким сном.
Следующий день навеки остался в памяти Сайласа, как самый долгий день в
егожизни.Казалось, что он не кончится никогда.Он никогоне принимал и
просидел довечерау себя в углу, уныло воззрившись на сундук.Он пожинал
плоды собственной нескромности: изкомнаты мадамЗефиринза ним неустанно
следили. Этоеготакизмучило,что оннаконец загородилщелку со своей
стороны. Избавившись от соглядатаев, онпровел остатоквремени в покаянных
слезах и молитве.
ПоздновечеромкнемувошелдокторНоэль,державрукахдва
запечатанных,ноненадписанных конверта. Одиниз них былтугонабит и
топорщился, другой, напротив, казался совершенно пустым.
--Сайлас,--сказал он,присаживаясь,кстолу,--пришло время
объяснить вам планспасения,которыйя дляваспридумал.Завтра,рано
поутру, принц ФлоризельБогемский возвращаетсяв Лондонпосленескольких
дней,проведенныхвПарижена масленице. Некогда, многолет назад,мне
посчастливилось оказать шталмейстеру принца, полковнику Джеральдину, одну из
тех услуг, весьма обычных в моейпрофессии, которые, однако, незабываются
ни той,ни другой стороной.