Фрэнсис,отприродымягкий,послушныйилюбящий,свеликимрвением
использовал преимущества своего образования и воспитания и всецелопосвятил
себяработе.Единственнымиего развлечениямибыли прогулкипо субботним
дням,изредка парадный обед в семейномкругу да раз вгод поездка надве
недели в горы Шотландии или даже в Европу. Он быстро завоевывал благоволение
начальствавполучалуже двести фунтоввгод, с надеждойна дальнейшее
повышение по службе ина жалованье,вдвоепревышающееэту сумму.Редкий
молодой человек былтакдоволен всем,так трудолюбивистарателен,как
Фрэнсис Скримджер. Иногда, по вечерам, дочитав газету,он играл нафлейте,
чтобы порадовать отца, которого глубоко уважал за его высокие качества.
Однажды Фрэнсис получил письмо из хорошо известной адвокатской конторы,
в котором выражалась просьбабезотлагательно зайти к ним. На письме имелась
пометка "В собственные руки", и оно было адресовано на банк, а не домой; оба
эти необычные обстоятельства заставили его с тем большей готовностью явиться
назов.Главаконторы,человеквесьмастрогийвобхождении,важно
приветствовалего, пригласил садиться и в осторожных выражениях, принятых у
бывалых дельцов, приступил к разъяснению вопроса. Некто, пожелавший остаться
неизвестным, но о комадвокат имел все основания хорошо отзываться,короче
говоря,человек, занимающий высокое положение, пожелал выдавать Фрэнсису по
пятьсот фунтовежегодно. Стряпчийсказал, чтоденьгибудутнаходиться в
веденииконторыидвухдоверенных,имена которыхтоженемогутбыть
раскрыты.Этот щедрый жестсопровождался некоторыми условиями,и стряпчий
придерживалсямнения, что его новый клиент не найдет в них ничего чрезмерно
трудного или недостойногодля себя. Он с ударением повторилэти слова, как
бы не желая говорить ничего больше.
Фрэнсис спросил, что это за условия.
--Условия,-- сказалстряпчий, -- какяужезаметилдважды,не
заключают в себе ничего чрезмерно трудногоили недостойного. В то же время,
нестанускрыватьотвас,ониоченьнеобычны.Мызаподобныедела
обыкновенно неберемся, и я, конечно, отказалсябы и от этого, если быне
имя джентльмена, который обратился ко мне, и --дозвольте прибавить, мистер
Скримджер, -- еслибы не мое расположение к вам, вызванное многими лестными
и, несомненно, вполне заслуженными о вас отзывами.
Фрэнсис попросил его высказаться определеннее.
-- Выне можетепредставить себе, как меня беспокоятэти условия, --
сказал он.
--Их два,-- ответил адвокат, -- только два,а сумма,напомню вам,
пятьсот фунтов в год, и к тому же без налогов, как чуть не забыл я сообщить,
-- безо всяких налогов.
Тут адвокат многозначительно поднял брови.
-- Первое условие, -- начал он, -- чрезвычайнопростое.Вамнадлежит
бытьввоскресенье,пятнадцатого,квечеру,вПариже.
Вамнадлежит
бытьввоскресенье,пятнадцатого,квечеру,вПариже.Там,вкассе
Французскойкомедии, вы получите билет, взятый на ваше имя и отложенный для
вас.Отвастребуется просидетьвесь спектакль наместе, обозначенном в
билете, вот и все.
-- По правде сказать,я предпочел бы будний день, -- ответилФрэнсис.
-- Но в конце концов один-то раз...
-- И притом в Париже, дорогой сэр, -- подхватиладвокат успокоительно.
--Я,признаться,исамчеловекстрогихправил,нопритаких
обстоятельствах, да еще зная,что этобудет в Париже, я не колебался бы ни
минуты.
И оба весело рассмеялись.
-- Другоеусловие--более серьезное, -- продолжалстряпчий. -- Оно
касается вашей женитьбы. Мой клиент, сердечно заботясь о вашем благополучии,
желает оставить за собой решающее слово в выборе жены для вас.Решающее, --
повторил он, -- вы понимаете?
-- Давайте будем говорить яснее, -- заявил Фрэнсис. -- Этозначит, что
я должен жениться на вдове или девице, черной или белой, на ком угодно, кого
только ни вздумает предложить мне эта невидимая личность?
-- Мнепоручено заверитьвас,чтовосновувыбора ваш благодетель
намерен положитьсоответствие возраста и положения, -- ответил адвокат.--
Что касается цвета кожи, мне такое затруднение не приходило в голову, и я не
подумалобэтомспросить. Но, есливыхотите,я сейчас жесделаю себе
заметку и при первой возможности сообщу вам ответ.
-- Сэр,--сказал Фрэнсис, -- теперьостается толькопроверить,не
является ли все это просто каким-нибудь жульничеством.Случай необъяснимый,
ячуть несказал: невероятный. Покая немножконеразберусь внем и не
обнаружу, что послужилоему причиной, мне, признаюсь, не хотелось бы давать
согласие. Поэтому я прошу вас о разъяснениях.Мне нужнознать, в чем здесь
суть. Если же вы ничего не знаете, не можете догадаться или не имеетеправа
сказать мне, я надеваю шляпу и отправляюсь к себе в банк.
-- Я незнаю, -- ответил адвокат, -- но, кажется,догадываюсь. Это на
первый взгляд несуразное дело затеял не кто другой, как ваш отец.
--Мой отец!-- негодующе вскричал Фрэнсис. -- Почтеннейший,язнаю
наперечет все, что у него на уме и в кошельке!
-- Вы неверно толкуете моислова, -- сказал адвокат. -- Я говорю нео
мистере Скримджере-старшем, ибо он не отец вам. Когда он иего жена прибыли
в Эдинбург, вам было уже около года, но вы находились на их попечении только
месяца три. Тайну сохранили хорошо, но дело обстоит именно так. Кто ваш отец
--неизвестно,однако, повторяю,яубежден, чтопредложения, каковыев
настоящее время я уполномочен вам передать, исходят от него.
Невозможноописать,какпотрясенбылФрэнсисСкримджерстоль
неожиданным открытием. Он не утаил своего смятения от адвоката.
-- Сэр, -- сказалон, -- после таких поразительных известий выдолжны
дать мне несколькочасов наразмышления.