Вот уже
два года, как я являюсь посетителем этого прелестного клуба.
Полковник вздохнулс облегчением.Еслимистер Мальтус целых два года
посещаетэтотпритон,то навряд ли принцаожидает опасностьв первый же
вечер.Впрочем,Джеральдин терялся в догадках. Уж не водят ли их с принцем
за нос?..
-- Как? -- вскричалон.-- Два года? Я думал... Впрочем, должно быть,
надо мною подшутили.
--Отнюдь, -- спокойноответил мистер Мальтус.--Я здесь на особом
положении. Я, собственно, являюсь не самоубийцей, а всего лишь, так сказать,
почетнымчленомэтогоклуба. Япосещаю егораз в месяц,а тоиреже.
Благодарялюбезности нашего председателяииз уваженияк состоянию моего
здоровьяя пользуюсьнекоторыми льготами,за которые ивношуповышенную
плату. Впрочем, мне к тому же очень везет.
-- Простите,--сказал полковник,--но япросил бы васнесколько
подробнее обрисовать обстановку.Как вы сами понимаете,у меня ещевесьма
смутное представление о порядках в этом клубе.
-- Рядовойчленклуба,который,подобновам,вступаетвнегос
намерением встретитьсмерть, --сказалмистер Мальтус, --являетсясюда
каждый вечер, покуда ему не улыбнется удача. Если онне имеетни гроша, он
даже можетздесь поселиться наполном пансионе. Условия,намойвзгляд,
вполне сносные--безизлишней роскоши,но чисто.Впрочем,нароскошь
претендовать неприходится, учитываяскудость вступительноговзноса, не в
обиду вам будь сказано. Прибавьте сюда общество самого председателя -- а это
само по себе изысканнейшее удовольствие.
-- Право?-- воскликнулДжеральдин. --Аменя,представьте, онне
слишком очаровал.
-- Ах,вы не знаетеэтого человека,--сказалмистерМальтус.--
Занятнейшаяличность!А какой рассказчик! Сколько цинизма! Он знает жизнь,
как никто, и, междунами говоря, должно быть, во всемхристианском мире не
сыскать большего негодяя, плута и распутника, чем он.
-- Ион тоже, --спросилполковник,--внекоторомроде величина
постоянная, как и вы?
-- Ах, нет, онвеличина постоянная, но совсем в другом роде, нежели я,
-- ответил мистер Мальтус. -- Я просто пользуюсь любезно предоставленной мне
отсрочкой, но в конце концов тоже должен буду отправиться, куда и все. Он же
вне игры. Он тасует и раздает карты, а затем предпринимает необходимые шаги.
Этотчеловек,мойдорогоймистерХаммерсмит,--воплощенная
изобретательность. Вотуже три года, как онподвизается в Лондоне на своем
полезном и,ябы сказал, артистическомпоприще. Причемниразуемуне
довелось навлечь насебя и тениподозрения.Не сомневаюсьни минуты, что
этотчеловек гениален. Вы, конечно, помнитенашумевший случай отравления в
аптекеполгода назад? Это был один из наименееэффектных,наименее острых
плодов его фантазии.
Не сомневаюсьни минуты, что
этотчеловек гениален. Вы, конечно, помнитенашумевший случай отравления в
аптекеполгода назад? Это был один из наименееэффектных,наименее острых
плодов его фантазии. Но какая при этом простота! И какая чистая работа!
-- Вы меня поражаете, -- сказал полковник. --Такэтот несчастный был
однойиз... -- Полковник--собиралсябылосказать "жертв", нововремя
поправился: -- Одним из членов клуба?
И тут же полковнику пришло в голову,что мистерМальтус не производит
впечатления человека, жаждущего смерти, и он поспешно прибавил:
-- Но я всееще бреду, как впотемках. Вы только что упомянули карты.
Объяснитемне,пожалуйста, причем здесь карты? Ктому жеу менятакое
впечатление,что вы не тольконе стремитесь к смерти, но, напротив, хотели
бы ее оттянуть. Что же в таком случае заставляет вас приходить сюда?
Мистер Мальтус заметно оживился.
--Вы ив самомделе ничегоещенепонимаете,--сказал он.--
Атмосфера этого клуба,милостивый мой государь,кружит голову лучше самого
крепкого вина. Поверьте,еслибыне состояние моегоздоровья,я бы чаще
припадалк этому источнику. Только чувство долга, поддерживаемое длительной
привычкойк недомоганиюи строгомурежиму, удерживает меня от излишеств в
этом, я могу сказать, последнем моемнаслаждении. Я испытал их все, сударь,
-- продолжалон, коснувшись рукой плеча Джеральдина. -- Все без исключения,
и, честью клянусь вам, люди бессовестно лгут, говоря орадостях, которые им
доставляют эти наслаждения.Онииграют любовью. А я вамскажу, что любовь
отнюдьнесамая сильнаяизстрастей. Страх--вотсильнейшаястрасть
человека.Играйтестрахом, если вы хотите испытать острейшее наслаждение в
жизни.Завидуйтемне,завидуйте,сударь,--прибавилонирадостно
усмехнулся. -- Ведь я величайший трус на свете!
Джеральдин с трудом подавил отвращение к этому омерзительному существу.
Однако он обуздал себя и продолжал свои расспросы.
--Нокакимобразом, сударь, --спросилон, -- удаетсявамстоль
искусно продлевать это наслаждение?И развездесь есть какой-либоэлемент
случайности?
-- Я расскажу вам, какимобразом выбирается жертва на каждый вечер, --
ответил мистер Мальтус. -- И нетолько жертва, но итот изчленовклуба,
которому надлежит выполнять роль орудия рока и верховного жреца смерти.
--Боже милостивый! -- воскликнулполковник.--Следовательно, сами
члены клуба убивают друг друга?
Мальтус кивнул головой.
--Именно таким образом,--сказалон,--снимаетсявсятяжесть
самоубийства.
-- О боже, -- повторил полковник. -- Значит, и вы, и я, и даже сам... я
хочу сказать,имой приятель --любойиз насэтойже ночьюможет быть
вынужден сделатьсяубийцей своего ближнего и его бессмертнойдуши? Неужели
среди людей, рожденных женщиной, возможно такое? Неслыханный позор!
Джеральдин чуть не вскочил отужаса, и только грозный и суровый взгляд
принца Флоризеля, стоявшегов другом конце комнаты, удержал егонаместе.