Уткнувшись головой в
моеплечо, он опрокинул кофе наковеристалшептать какую-то сбивчивую
исповедь. Я замерла, одновременно растроганная и напуганная.
-- Я бы мог его убить... Господи!Я должен был убить... Сказатьтакое
вам... вам... Я держал его... Я его почти...
-- Но Льюис,нельзя же из-завсякихпустяков хвататьза горло,это
глупо.
-- Свинья... Грязная свинья... И глаза, как у скота. У них у всех глаза
скотов, у всех вокруг... Выразвене видите?.. В концеконцовони до нас
доберутся... Они разлучат меня с вами, и вас тоже... вас... Дороти.
Я взъерошила ему волосы на макушке и чмокну-лав ухо, как мальчишку. И
в самом деле, у меняна плече безутешно рыдал маленькийребенок,ребенок,
столкнувшийся с жизнью.Я бормотала что-то вроде: "Ну тихо, тихо, все будет
хорошо". Под тяжестью его тела у меня затекли ноги, и я думала:
нет, такие сцены-уже не для моего возраста. Тут нужна юная девочка, она
бы вернула Льюису веру в жизнь.А я слишком хорошо знаю, что с жизнью шутки
плохи.
Наконец он затих. Я осторожно высвободилась из его объятий и переложила
его на ковер, укрыла пледом и, едва волоча ноги, поплелась спать.
Глава десятая
Ночьюяпроснулась ипохолоделаотвнезапной догадки.Околочаса
просиделаявтемноте, каксова, сопоставляяфакты. Потом,всядрожа,
спустиласьв кухню,плеснула в кофе коньякуи выпила его. Ужесветало. Я
вышла на веранду, увидела бледную полоску неба на востоке иперевела взгляд
на "роллс". Он снова зарос ежевикой-ведь уже пятница. Потом заметила любимое
кресло Льюиса. Яопиралась на балконную решетку, но руки все равно дрожали.
Незнаю, сколькоя так простояла. Пару раз пыталась сесть в кресло, но тут
же подскакивала, как марионетка, от все той же мысли. Я даже не закурила.
Ввосемь часов надмоей головойвкомнатеЛьюисаоткрылосьокно.
Вздрогнув, я услышала,какон,насвистывая,спускается вкухню и ставит
кофейник. Похоже, послесна егодурман окончательно выветрился.Я глубоко
вздохнула и вошла в кухню. Он немного удивился. Я взглянула на него,такого
юного, растрепанного и заспанного.
-- Извините меня за вчерашнее, --сразу же сказал он. --Я больше никогда
не буду глотать эту гадость.
-- Да,конечно, --ответилая мрачно и села наконец накухонный стол.
Странно, нос егопоявлением мне полегчало.Льюис с сосредоточенным видом
следил за кофейником, но что-то в моем голосе заставило его обернуться.
-- Что-нибудь случилось?
В халате,срастрепанными волосами и удивленно поднятыми бровями,он
казалсятаким невинным, чтоя засомневалась. Цепь доказательств, которую я
сплела ночью, вдруг распалась. Все же я выдавила:
-- Льюис... ведь это не вы их убили, правда?
-- Кого именно?
Уже сам ответ меня напугал. Я боялась даже взглянуть на него.
-- Всех: Франка, Болтона, Луэллу.
-- Я.
Ятихозастонала и откинуласьна спинку стула. Онпродолжалтем же
тоном:
--Не стоитоб этом думать.Доказательствнет. Этитрое большене
причинят вам боли.
Я остолбенела.
--Льюис...выненормальный?Нельзяубиватьлюдей!Это...это
нехорошо...
Высказаласьянеслишкомудачно,новподобномсостояниислова
подбирать не приходится. Впрочем, в самых трагических ситуациях япочему-то
всегда лепечу какие-то глупые, высоконравственные фразы.
-- Нехорошо? А воровать, подкупать, унижать, бросать-по-вашему, хорошо?
Но ведь делают.
-- За это неубивают, -- сказала я твердо.Он пожал плечами.Ябыла
готова к сцене разоблачения, и поэтому его спокойный тон меня поражал.
Льюис обернулся:
-- Откуда вы узнали?
-- Я думала. Думала всю ночь.
-- Так вы, наверное, умираете от усталости. Хотите кофе?
-- Нет. Я-то как разжива,--простоналая. --Льюис...что вы теперь
собираетесь делать?
-- Даничего. Произошло самоубийство,убийствосцелью ограбления и
автомобильная катастрофа. Вот и все.
--Ая?!--взорвалась я. --Ячто, должна житьпододнойкрышей с
убийцей? Должна позволять вам убиватьлюдей просто так, за здоровоживешь,
от нечего делать?
-- Заздорово живешь? Нет, Дороти, яубил лишьтех,ктосделал вам
больно. Это не прихоть.
-- Но кто вас просил? Вы что, мой телохранитель?
Оннаконецпоставилсвойчертовкофейникисоспокойнымвидом
повернулся ко мне:
-- Нет, --сказал он, --но я вас люблю.
В этот моментя соскользнула состула и впервые в жизни хлопнуласьв
обморок.
Очнувшисьнадиване,яувиделаискаженноелицо Льюиса.Онмолча
протянулмне бутылку виски. Не сводя с него глаз, Я сделалаглоток,потом
еще один. Сердце мое забилось спокойней. И я тут же пришла в бешенство:
-- Ах вот оночто! Вы, оказывается, меня любите? Неужели? И поэтому вы
убили беднягу Фрэнка? И
несчастную Луэллу! Почему же выв таком случаене прикончили Пола? Он
же мой любовник!
-- Потому что он вас любит. Но если он захочет вас бросить или предать,
я убью и его.
-- Боже мой, да вы просто псих. А раньше вы многих убивали?
--Довстречис вами-нет, --сказалон. --Никогда.Незачем было.Я
никого не любил.
Он вдруг разволновалсяи заходил по комнате,потираяподбородок. Это
напоминало какой-то дурацкий сон.
--Видите ли,до шестнадцатилет никто не обращална меняникакого
внимания. Акогда явырос,всевдруготменя чего-то захотели-мужчины,
женщины, но с условием, что.