--Мадам Сеймур,
извините,номнепридетсязадатьвамнескромныйвопрос.Вкакихвы
отношениях с Льюисом Майлзом?
--Ни в каких, --ответила я. --Между нами нет ничеготакого, чтовы,
вероятно, имеете в виду. Для меня он еще совсем ребенок.
Пирсон посмотрел на меня и неожиданно улыбнулся.
-- Уже очень давно я не испытывал желания поверить женщине.
Я льстиво засмеялась. На самом деле было простостыдно не помочь этому
бедняге,этомунесчастному стражупорядка, копающемуся втакойужасной,
запутанной истории. С другойстороны, говорилаясебе,будь онтолстым,
лысым и грубым, моигражданские чувства сразу же весьма бы ослабели. К тому
же я засыпала на ходу-давало о себе знать вчерашнее снотворное.
-- Перед парнем открывается прекрасная карьера, -- сказал Пирсон. -- Он
замечательный актер.
Я застыла с кофейником в руках.
-- А вы откуда знаете?
-- Мы вчера посмотрелиотснятую пленку. Согласитесь, оченьудобно для
полиции-заснятое убийство. Не надо проводить следственный эксперимент.
Мыразговаривали через открытую в кухню дверь.Я глупозасмеяласьи
облила пальцы кипятком. Он продолжал:
-- Лицо Льюиса там крупным планом. Надо сказать, оно наводит дрожь.
--Думаю,Льюисбудет великимактером, --ответилая. --Это общее
мнение.
Я схватила бутылку виски, стоявшую на холодильнике, и хлебнула прямо из
горлышка.Наглазахвыступилислезы,нозатоутихла дрожьв руках. Я
вернулась в гостиную и как ни в чем не бывало подала кофе.
-- Как вам кажется, у Майлза не было никаких причин убивать Маклея?
-- Нималейших, --сказала я твердо. Итак, я сталасоучастницей. Ине
только в собственных глазах, но ис точкизрения закона.Все тюрьмы штата
были готовы распахнуть передо мной двери. Что ж, тем лучше,сяду в тюрьму и
наконец-тоуспокоюсь.Внезапнояподумала,чтоЛьюисможетвовсем
признаться. Тогда яоказываюсь не только соучастницей преступлений, но и их
подстрекательницей, а это пахнетэлектрическим стулом. Отужаса язакрыла
глаза: все, решительно все было против меня.
--Ксожалению,мытожетакдумаем, --услышала яголосПирсона.
--Извините, я хотел сказать-к сожалениюдля полиции. Этот Маклей,кажется,
былбольшой скотиной, икто угодномог войтив реквизиторскую и заменить
патроны. Там нет даже охраны. Это, видимо,безнадежное дело. А я сейчас так
измотан.
Онначалжаловаться,но этоменянеудивило.Всеизвестныемне
мужчины-будьтополицейские,почтальоныилиписатели-обязательно
рассказываютмнеосвоихнеприятностях.Такойужу меня дар.Идаже
налоговьй инспектор описывает мне свои ссоры с женой.
-- Который час? --спросил сонный голос, и налестнице появился Льюис в
халате, протирая глаза.
Он,видимо, прекрасно выспался, и это меня разозлило. Он может убивать
людей, сколько ему угодно, но пусть тогда не храпит в своей постельке, а сам
встречает полицейских, пришедших ни свет ни заря.
Яегосухо представила.На его лице невозникло ни тенииспуга. Он
пожал руку Пирсона, слегка улыбнувшись, попросил разрешенияналитькофе, и
мне даже показалось, что он спросонья собирается спросить,не сержусь лия
за вчерашнее.Только этого бы ещенехватало. Ясама налила ему кофе, он
уселся рядом с Пирсоном,и допрос начался. Яузнала, что этотобаятельный
преступник родилсявочень хорошейсемье,прекрасноучился,приводяв
восторгвсех преподавателей. Итолькотягак бродяжничествуи переменам
помешалаему сделать блестящую карьеру. Я слушала все это с открытымртом.
Оказывается, этот мальчик былдостойнейшим гражданином до того, как попал в
лапы к Дороти Сеймур, роковой женщиненомер один, четыреждытолкнувшей его
на преступление. Иэто я, за всю жизнь не убившая даже мухи без содрогания,
именно я во всем виновата!
Льюис спокойно объяснил, что он, как обычно,взял винчестер на столе в
реквизиторской,и ему даже в голову не пришло его проверить, потому что вот
ужевосемьнедельподрядвсепалилиизнегопочемзрябезвсяких
неприятностей.
-- А что вы думаете о Маклее? --вдруг спросил Пирсон.
-- Пьяница, --ответил Льюис, --горький пьяница.
-- Какие чувства вы испытали, когда он упал?
-- Никаких, --холодно ответил Льюис. --Я удивился.
-- А сейчас?
-- И сейчас никаких.
-- И мысль о том, что вы убили человека, не мешает вам спать?
Льюис поднял голову и в упор посмотрел на Пирсона. Я почувствовала, как
у меня на лбу выступил пот. Льюис развел руками.
-- Я об этом даже не думаю, --ответил он. Я знала, что он сказал чистую
правду,и,кмоемуизумлению,именно этотответубедил Пирсонав его
невиновностилучше всегоостального. Онвстал,вздохнулизакрылсвой
блокнот.
-- Все, что вы мнерассказали,былопроверено сегодня ночью,мистер
Майлз. Мне очень жаль, что я вас побеспокоил, но таков порядок. Мадам, я вам
бесконечно признателен.
Я проводилаего до машины. Онпробормоталчто-товродепредложения
выпить как-нибудьвместе пококтейлю,я поспешносогласилась.Когдаон
отъезжал, я обольстительно емуулыбнулась, во все тридцать два зуба.Потом
вернулась домой. Меня била дрожь.Льюис, очень довольный собой,маленькими
глоточками пил кофе. Тут меня прорвало.
Ясхватилаподушкуишвырнулаемувголову,потомбросила
подвернувшуюсяподрукучашку. Я кидалане прицеливаясь, нуи, конечно,
попалачашкой ему влоб. У него хлынулакровь,ия снова зарыдала.Уже
второй раз за этот месяц и за последние десять лет.