Вы только представьте-абстрактная живопись круглые сутки, круглые сутки. А
вот когда ушел Фрэнк, тогда да, тогда чувствовала себя загнанным зверем.
-- Кто такой Фрэнк? Ваш второй?
-- Да,второй. В нем, конечно, не было ничего выдающегося,но онбыл
таким веселым, таким нежным, таким счастливым.
-- Он вас бросил?
-- Его подцепила Луэлла Шримп.
Он с интересом поднял брови.
-- Вы хоть слышали о такой актрисе-Луэлле Шримп?
Льюис сделал обидевший меня непонятный жест, но я сдержалась.
--Короче, Фрэнкбыл соблазнен, очарован и бросил меня,чтобы на ней
жениться.Вот тогда,какМариД'Агу,яподумала,что уженикогдане
излечусь. Я так думала целый год. Вам это кажется странным?
-- Нет. И что же с ним стало?
-- Через два годаЛуэлла подцепила другого, а его бросила. Он снял три
дурацких фильма и запил. Таков финал.
Возникломолчание. Потом Льюис тихонько застонал и попыталсявстать с
кресла. Я встревожилась:
-- Вам нехорошо?
-- Очень больно. Мне кажется, я никогда не смогу встать на ноги.
Я на секунду представила, как здесьнавечно поселитсябедныйбольной
Льюис,и, какни странно, этамысльне показаласьмне ни абсурдной,ни
неприятной. Можетбыть, я ужедостигла того возраста, когда человек должен
взвалить насебя какую-нибудь ношу.В концеконцов я бы чувствоваласебя
нужной и спокойно ее несла.
-- Ну что ж, тогда вы останетесь здесь, --сказала явесело. -- А когда
у вас выпадут зубы, я буду варить вам кашку.
-- Почему же у меня должны выпасть зубы?
--Говорят,такоеслучаетсяс теми,ктодолгоневстает.Хотя,
признаюсь, это выглядит парадоксом.Они ведь должны выпадать поддействием
силы тяжести, когдачеловекнаходитсяввертикальном положении. Так ведь
нет.
Он искоса посмотрел на меня, как это делал Пол, но более добродушно.
-- А вы забавная, --сказалон. --Ябы никогданесмогвас бросить.
--Потом закрыл глаза, слабеющим голосом попросил сборник стихов, и я пошла в
библиотеку поискать что-нибудь, что бы ему понравилось. Это тоже был один из
наших ритуалов. Ячитала нежно и тихо, чтобы не разбудитьили неиспугать
его, стихи Лорки об Уолте Уитмене:
В небе есть берега, где хоронится жизнь,
И завтра не всем суждено повториться...
Глава четвертая
Я была погружена вработу, когдаузнала новость. Точнее,я диктовала
секретарше сочиненный мною захватывающий диалог между Ференцем Листом и Мари
Д'Агу, и делала это без всякоговоодушевления, потомучто накануне узнала,
что Листа будет играть Подин Дайк,и совершенно не представляла себе в этой
роли такогосмуглого,мускулистогогромилу.Новкинополноподобных
неизбежных иглупых ошибок.
Итак,я шептала"что-тонепоправимое" на ухо
моеймилой всхлипывающей секретарше Кэнди-- она невероятно чувствительна,
--когда зазвонил телефон. Она сняла трубку, шумно высморкалась и повернулась
ко мне:
-- Мистер Пол Бретт. Мадам, он говорит, что это срочно.
Я взяла трубку.
-- Дороти? Вы знаете новость?
-- Нет. Не думаю.
-- Дорогая моя... гм... Фрэнк умер. Я молчала. Он занервничал.
-- Фрэнк Сэймур. Ваш бывший муж. Застрелился этой ночью.
-- Это неправда, -- сказала я.
Я действительно так думала. Фрэнк никогда не отличалсясмелостью. Море
обаяния, но ни капли смелости. А на мой взгляд, для самоубийства нужно иметь
достаточно мужества.Стоит только вспомнитьогромноеколичествотех, кто
только этим и занимается, но без всякого успеха.
-- Правда,--прозвучалголос Пола. --Онзастрелилсясегодня ночью в
дрянном мотеле, недалеко от вас. Никаких объяснений.
Мое сердцебилось медленно, очень медленно. Так сильно и так медленно.
Фрэнк...весельеФрэнка,смехФрэнка, кожа Фрэнка... Умер.Странно,но
иногдасмертьмаленькогочеловекапотрясаетсильнее,чемсмерть
знаменитости. Я не могла в это поверить.
-- Дороти, вы меня слушаете?
-- Я вас слушаю.
-- Дороти, нужно, чтобывы приехали. Унего не было семьи, аЛуэлла,
как вам известно,вРиме.Мнеочень жаль, Дороти, но вы должны приехать,
чтобы уладить все формальности. Я заеду за вами.
Раздалисьгудки. Я протянула трубку секретаршеи села. Она посмотрела
на меня спониманием, которое яв ней так ценю, поднялась, открыла полку с
надписью "Архивы" и вынула стоящую там открытую бутылку "Чивас". Я рассеянно
отпила большой глоток.
Я знаю, почему людям в шоковом состоянии дают что-нибудь выпить-вэтой
ситуацииалкогольпроизводиттакоемерзкое действие,что вызывает у вас
чувство физического отвращения,протеста,котороелучшевсего остального
может вьтести из отупения.
Виски обожгло мне горло, небо, и я от ужаса пришла в себя.
-- Фрэнк умер, -- сказала я.
Кэнди опять уткнулась в носовой платок. В те нередкие минуты, когда мне
отказывало воображение, я развлекала ее рассказами о моей загубленной жизни.
Впрочем,она менятоже. Однимсловом, оназнала о Фрэнке, и вэтом было
ощущение некоторойподдержки. Сейчас,послеизвестия о егосмерти, яне
вынесла бы присутствия кого-то, кто о нем даже не слышал. Хотя по-настоящему
егопопулярность давноулетучилась, о немзабыли такжебыстро,каки
вознесли. Сволочная штука слава, а здесь, вГолливуде-тем более. Не успеешь
оглянуться-ееи следпростыл.А Фрэнк, красавчикФрэнк,счастливыймуж
Луэллы Шримп, Фрэнк, так любивший сомной посмеяться, умретдважды-его имя
добьют равнодушные, безжалостные слухи, вызванные его самоубийством.
Пол приехал очень быстро.