- Так-то вы ручались и уверяли? - произнесла она, подступая комне.-
Где же ваши уверения, что вы честный человек?
- Выслушайте меня... я не виноват, - начал я.
- Изверги, злодеи! - вскрикнулаона.-Устроилизападню,заманили,
сгубили бедную и думают, что это так им пройдет. Вы покойны? Ошибаетесь-
час расплаты близок, он настанет...
Она так приступала ко мне, что я подался в угол, к открытому окну. Окно
было в нижнем ярусе дома и выходило в сад. Я обрадовался, приметив, чтов
саду в это время не было никого. Шум мог привлечь любопытных и повредил бы
незнакомке, которой посещение мне было непонятно и разубедить которую, как
мне казалось, было трудно.
- Вы не виноваты? - спросила она. - Не виноваты?
- Да, я действовал честно! Вы увидите, я докажу...
- Отвечайте... Вы советовали княжне ехать? Убеждали ее?
- Убеждал...
- Говорили ей о возможности брака с Орловым? Не прибегайте куверткам,
слышите ли, мне нужен прямой ответ! -твердилаэтаженщина,вкрайнем
волнении и вся трясясь.
- Брак мне был заявлен самим графом, он клятвенно уверял.
-А,вероломныепредатели!Смертьтебе!-неистововскрикнула
незнакомка, взмахнув при этом рукой.
Я не успел отшатнуться. В упор грянул выстрел. Клуб дымазаслонилмне
лицо. Я рванулся, схватил безумную за руку. Она,сискаженнымотгнева
лицом, отбиваясь, выстрелила еще раз, и, к счастью, также неудачно.Отняв
у нее пистолет, я выкинул его в сад. Сбежалась прислуга, сталистучатьв
дверь прихожей. Я бросился туда и, через силупогораяволнение,сказал,
что разряжал в окно пистолет и чтонепроизошлоничегоопасного.Меня
оставили, недоверчиво поглядывая на меня.
Замкнув дверь прихожей, я возвратился к незнакомке. Я был в неописанном
состоянии.
- Ах, ах! - твердил я. - Что вы сделали, на что решились! И за что,за
что?
Гостья, припав к столу головой, в беспамятстве рыдала.Япрошелсяпо
комнате и невольно взглянул в зеркало: на мне небылолица,ясебяне
узнал.
- Слушайте же, - проговорил я наконец гостье, не перестававшей плакать,
- вы должны знать, что я сам стал жертвой возмутительного обмана.
И я начал рассказ.
- Вы видите, - сказал я, кончив,-господьсмилостивился,яжив...
Объяснитесь же и вы...
Незнакомка долго не могла выговоритьнислова.Давейнапиться,я
предложил ей выйти в сад. Здесь к нейвозвратиласьречь.Разадваона
несмело взглядывала на меня, как бы моляоснисхождении,наконецтакже
заговорила.
- Моя история более печальна, - сказала она со слезами, когда мы прошли
несколько дорожек и сели, - но я так перед вами виновата, так, - прибавила
она, закрыв лицо руками, - вы никогда не простите меня.
- Успокойтесь, - произнес я, мало-помалу придя в себя.-Яготов,я
забуду... все от бога, все в его власти.
Незнакомка обратила ко мне бледное, убитое лицо, схватила меня заруку
и опять зарыдала.
- Вы так великодушны, - прошептала она, - слышали ли о судьбе Мировича?
- Слышал.
- Я - виновницаегопокушения...Яегобывшаяневеста,Поликсена
Пчелкина.
Я остолбенел... Все подробности дела Мировича,слышанныемноюдесять
лет назад от покойной бабушки, встали в моей памяти. Нагнувшись кгостье,
я взял ее руку, стрелявшую в меня, и с чувством ее пожал.
- Говорите, говорите, - произнес я.
- В Россииоставатьсямнебылонельзя,-продолжалаона,как-то
странно, скороговоркой, - десять лет я скиталась в разных местах,былав
монастырях на Волыни и в Литве, служила больныминемощным.Будучигод
назад опять заВолгой,яперваяполучиланеясныесведенияокняжне
Таракановой,принцессеАзовскойиВладимирской.Менякнейвызвали
таинственные, мне самой неизвестныелица.Выпоймете,какякней
стремилась... Я искала с нею встречи. Снабженная от тех лиц средствами,я
познакомилась с княжноюспервавпереписке,потомличновРагузеи
уверовала в нее. О, как я желала ей счастья,искупленияпрошлого!Яее
охраняла, учила родному языку, истории, снабжала ее советами. Я следила за
нею с ее выезда из Рагузы доРима,писалаей,заклиналаостерегаться,
убежденная, что" ей предназначенвысокийудел.Остальноевызнаете...
Каков же был мой ужас, когда я узнала о ее аресте!.. Я останусь в Ливорно,
буду ждать... О, ее освободят, отобьют ливорнцы... Скажите, что вы думаете
о ней? Убеждены ливы,чтоонанесамозванка,адействительнодочь
императрицы Елисаветы?
- Не могу этого ни утверждать, ни отрицать.
- Я же в том убеждена, срослась с этой мыслью и не расстанусь с ней.-
Пчелкина встала, набросила на голову вуаль,глядямневглаза,крепко
сжала мне руку, еще что-то хотела сказать, и, пошатываясь, вышла.
- Добрый вы, мягкий!.. До лучших времен! - проговорила она, оглянувшись
в калитке сада.
Я еще раз или два видел эту загадочную особу, навестив ее, поусловию,
в небольшой австерии, под вывеской лилии, у монастыря урсулинок,гдеона
приютилась. У нее была надежда, что княжну могут спастивАнглииилив
Голландии, куда должна была зайти по пути наша эскадра.
-Она...гонимая...ниспосланавозродитьотечество!-твердила
Поликсена, когда я с ней расстался. -Ияверю,онанепогибнет,ее
избавят, спасут.
Вночьнадвадцатьшестоефевралянашейэскадре,подфлагом
контр-адмирала Грейга, нежданно было велено сняться сякоряиплытьна
запад. Христенек с донесениями графа императрице поехал сухимпутем.Ему
было велено явиться в Москву,гдевтовремя,послеказниПугачева,
государыня проживала со всем двором.
Граф Алексей Григорьевич одновременно оставил Ливорно. Долеепребывать
здесь ему было небезопасно. Раздраженныеегопоступком,сыныпылкойи
некогда вольной Италии так враждебно подконецкнемуотносились,что
граф, несмотря на дежурный при нем караул, почти невыезжализдомуи,
боясь отравы, сидел на одном хлебе и молоке.