Ивотмы становимсяфизиками,биологами, мырассматриваемпоросль
цивилизаций- они украшают собою долиныи кое-где чудом расцветают, словно
пышные сады в благодатном климате.Мы смотрим виллюминатор, как ученыйв
микроскоп,исудимчеловекапоегоместувоВселенной.Мызаново
перечитываем свою историю.
2
Когда летишь к Магелланову проливу, немного южнееРио-Гальегосвидишь
внизупотокзастывшей лавы.Этиостаткидавноотбушевавших катаклизмов
двадцатиметровойтолщейпридавили равнину.Дальше пролетаешьнадвторым
такимпотоком,надтретьим, а потом идут горушки, бугрывысотой в двести
метров, ина каждом зияет кратер. Ничего похожего на гордыйВезувий: прямо
на равнине разинуты жерла гаубиц.
Носегодняздесьмири тишина.Странным инеуместным кажетсяэто
спокойствиевставшей дыбомземли,где когда-тотысячи вулканов,изрыгая
пламя, перекликались громовым рокотом подземного органа. А сейчас летишь над
безмолвной пустыней, повитой лентами черных ледников.
Дальше идут вулканы более древние, их уже одела золотая мурава. Порою в
кратере растет дерево, совсем какцветок в старом горшке. Окрашенная светом
догорающегодня,равнина большепохожа навеликолепныйпарк с заботливо
подстриженным газономилишьслегка вздымается вокруг огромныхразинутых
пастей. Улепетывает заяц, взлетает птица-жизнь завладела новой планетой,
небесным телом, которое наконец облеклось доброй плотью земли.
НезадолгодоПунта-Аренаспоследние кратерысходятнанет.Горбы
вулкановпочти незаметны подровным покровом зелени, все изгибы спокойны и
плавны. Каждую щель затянула эта мягкая ткань. Почва ровная, склоны пологие,
и уже не помнишь об ихпроисхождении. Зелень трав стираетс холмов мрачные
приметы.
И вот самый южный город на свете, он возник благодаря случайной горстке
грязи, что скопилась меж древней застывшейлавой июжнымильдами.Здесь,
совсем рядом сэтими чернымипотоками, особенно остро ощущаешь, какоеэто
чудо-человек.Редкостная удача!Богвестькак, бог весть почему этот
странник забрел в сады, которые словно только его и ждали, в сады, где жизнь
возможналишь одну геологическуюэпоху - краткий срок, мимолетный праздник
среди нескончаемых будней.
Я приземлилсяв тихий теплый вечер. Пунта-Аренас! Прислоняюсь к камням
фонтана и гляжу на девушек. Они прелестны, и в двух шагах от них ещеострее
чувствуешь: непостижимое существо человек. В нашем мире все живое тяготеет к
себеподобному, даже цветы,клонясьподветром,смешиваютсясдругими
цветами, лебедю знакомы все лебеди - и только люди замыкаются в одиночестве.
Как отдаляет нас друг отдруга наш внутренний мир! Между мноюиэтой
девушкойстоят ее мечты - какодолеть такую преграду? Чтомогу язнать о
девушке, которая неспешно возвращаетсядомой, опустивглаза и улыбаясь про
себя, поглощеннаямилыми выдумкамиинебылицами? Из невысказанныхмыслей
возлюбленного, из его слов и его молчания она умудрилась создать собственное
королевство, и отныне для неевсе другие люди - просто варвары.
Я знаю, она
замкнуласьвсвоейтайне,всвоихпривычках,впевучихотголосках
воспоминаний,она далекаот меня, точно мы живем наразных планетах. Лишь
вчерарожденная вулканами,зеленымилужайками или соленой морской волной,
она уже почти божество.
Пунта-Аренас!Прислоняюськкамням фонтана.Старухиприходятсюда
набрать воды; их удел - тяжелая работа, толькоэто я иузнаю об их судьбе.
Откинувшись к стене, безмолвнымислезами плачет ребенок; только это я о нем
и запомню: славныймалыш, навекибезутешный. Ячужой.Я ничего о нихне
знаю. Мне нет доступа в их владения.
До чегоскупы декорации,среди которых развертывается многоликая игра
человеческой вражды, и дружбы, и радостей! Волей случая людиброшены на еще
не остывшую лаву,и уже надвигаются на них грозные пескии снега, - откуда
же уних эта тяга квечности? Ведь их цивилизация - лишь хрупкая позолота:
заговоритвулкан,нахлынет море, дохнет песчаная буря-и они сгинут без
следа.
Этот город, видно, раскинулся на щедрой земле, полагают, что слой почвы
здесьглубокий, как в Бос. И люди забывают, что здесь, как и повсюду, жизнь
- это роскошь, что нет на планете такого места, где земля у нас под ногами и
впрямьлежалабы толстымслоем. Но в десяти километрах отПунта-Аренас я
знаю пруд, который наглядно это показывает. Окаймленный чахлыми деревцамии
приземистыми домишками, он неказист, точно лужа посреди крестьянского двора,
но вот что непостижимо- в немсуществуют приливы и отливы. Все вокруг так
мирноиобыденно,шуршаткамыши,играют дети,а прудподчиняется иным
законам,и ниднем ниночью не замирает его медленное дыхание.Недвижная
сонная гладь, единственная ветхаялодка, а под всемэтим- воды, покорные
влиянию луны. Их черные глуби живут одной жизнью с морем. Окрест, досамого
Магеллановапролива,подтонкой пленкойтравицветоввсепричудливо
связано, все смешивается и переливается. И вот - город, кажется, оннадежно
построен на обжитой земле, и здесь тыдома, -ау самого порога,влуже
шириной едва в сотню метров, бьется пульс моря.
3
Мыживемнапланете-страннице. Поройблагодарясамолету мыузнаем
что-то новое о ее прошлом: связь лужи с лунойизобличает скрытое родство-
но я встречал и другие приметы.
Пролетая над побережьем Сахары, между Кап-Джуби и Сиснеросом, тут и там
видишьсвоеобразныеплоскогорьяотнесколькихсотшаговдотридцати
километров в поперечнике, похожиена усеченныеконусы. Примечательно,что
всеони одной высоты - триста метров. Одинаковы их уровень, их окраска (они
состоят из тех же пород), одинаково круты их склоны. Точно колонны, которые,
возвышаясь надпесками,ещеочерчиваюттеньдавно рухнувшего храма, эти
столбы свидетельствуют, чтонекогдаздесь простиралось, соединяяих, одно
огромное плоскогорье.
Воздушное сообщение между Касабланкой иДакаром только еще начиналось,
наши машины были в те годы хрупки и ненадежны - и, когдамы терпелиаварию
или вылетали напоиски товарищей или навыручку, нередконамприходилось
садитьсявнепокоренныхрайонах.