Женщина без труда стряхнула его руку и уняться не пожелала.
Мистер Миллер, грея ладонями замерзшие уши, шагнул вперед.
- Срадостьюподкинувас,друзья,до вокзала,если вам туда,-
прокричал он.
Мать РэймондаФордапересталагрозить кулаком и скандалить.Встав
спиной к витрине,она вгляделась в потемках в Миллера,затем вКорини
снова в Миллера. Рэймонд Форд указал на Корин большим пальцем:
- Она моя знакомая.
- Вы на машине? - спросила миссис Форд у Миллера.
- Как бы я иначе повез вас на вокзал?
- А где машина?
Миллер махнул рукой.
- Вон там.
Миссис Форд рассеянно кивнула.Напоследок она повернулась квитрине
ещерази употребила непристойный англосаксонский глагол в повелительном
наклонении. Миллеру она сказала:
- Поехали отсюда, пока я не спятила.
Она устроилась на переднем сидении,рядом с Миллером,адетисели
сзади с чемоданами.Машина,трогаясь с места,забуксовала, затем встала
ровно и покатила.
- Менянанималнеэтоттип,- ни с того ни с сего заявила миссис
Форд.- Тот,что меня нанимал, - джентльмен, - сообщила она, обращаясь к
профилю Миллера. - Слушайте, а могла я вас в ресторане видеть?
- Едва ли, - сказал Миллер сухо.
- Живем в этом вшивом городе?
- Нет.
- Работаем?
- Мам, ну чего ты привязалась к человеку? Тебе зачем это знать?
Разозлившись, миссис Форд обернулась.
- Тебя забыла спросить.И не лезь, пока не спросят, - приказала она.
- Надо будет - спрошу...
- Я - секретарьбаронафонНордхоффена,-желаявосстановитьв
автомобиле мир, поторопился объяснить Миллер.
- Да-а?Немца-перца-колбасы? - недоверчиво переспросила миссис Форд.
- А чего тогда ездим на фордаке, а не в лимузине?
- Видите ли,эта машина принадлежит лично мне,-холоднообъяснил
Миллер.
- Тогда другое дело.А то яудивилась.-МиссисФордс,минуту
поразмыслила,азатем обратилась к профилю Миллера грубо и враждебно.-
Нечего нос драть, мальчик, - сказала она. - Не люблю, когда нос дерут, тем
более я сейчас не в настроении.
Миллер, немного струхнув, откашлялся.
- Уверяю вас, - сказал он, - никто и не думает задирать нос.
Миссис Форд быстро опустила стекло и, вынув что-то изо рта, выбросила
в темноту. Закрывая окно, она заметила:
- Я сама,между прочим, из приличной семьи. У меня все было. Деньги.
Положение.Шик.-ОнавзглянуланаМиллера.- Сигаретки случайно не
найдется, а?
- Нет, к сожалению.
Она пожала плечами.
- Понимаете,яхотьсейчасмогувернуться и сказать отцу:"Пап,
устала я по свету шататься.
Хочу дома пожить, отдохнуть немного". Он с ума
сойдет от радости. Будет самым счастливым папашей на свете.
Мать Рэймонда Форда помолчала.Когда она заговорила снова,голос ее
был не оживленным, а тоскливым.
- Беда моя отчего - замуж неудачно вышла. Вышла за парня, который мне
ну совсем был не ровня, вот беда-то. Как ни погляди.
Миллер не сумел сдержать любопытство.
- Муж умер? - осторожно поинтересовался он.
- Я была хорошенькая глупая девчонка, - расчувствовавшись, вспоминала
мать Рэймонда Форда.
Миллер повторил вопрос.
- Почем мне знать,жив он или помер,- огрызнулась она. Потом вдруг
выпрямилась на сидении исталапротиратьзаиндевевшееокноподушечкой
большого пальца.- Приехали,- с сожалением заметила она и, обернувшись,
обратилась к сыну:- Так,слушай.Я не шучу.Толькопопробуйуронить
чемодан, чтоб он как прошлый раз открылся.
- Ремни порвались, - оправдывался Рэймонд Форд.
- Тыменя понял.Получишь по шее,- пообещала ему мать,нащупывая
ручку на дверце. Миллеру она напоследок бросила: - Спасибо, что подбросил,
карьерист, - и вышла из машины.
Не оглядываясь больше ни на машину,ни на сына,ни на чемоданы, она
направилась к освещенному залу ожидания.
Рэймонд Форд тоже открыл дверцу и вышел. Затем по очереди вытащил оба
чемодана.
Корин опустила оконное стекло со своей стороны.
- Сказать мисс Эйглтингер, что тебя завтра не будет в школе?
- Скажи, если хочешь.
- Куда вы едете?
- Не знаю, - пожал плечами Рэймонд Форд. - До свиданья.
С двумячемоданамионпоплелсяследом за матерью,которая успела
скрыться из вида. Чемоданы были огромные и явно увесистые. Корин заметила,
как он, споткнувшись, упал на снежный наст. Потом он тоже исчез.
Отец Коринушелизжизнимужественноисподобающей иностранцу
скромностью, когда ей было шестнадцать. В семнадцать, после того как дом и
землявШорвьюбыли проданы,шофер Нордхоффенов,Эрик,отвез Корин в
Уэлсли, выполнив таким образом последний долг перед семьей.
В семнадцать Корин была почти шести футов ростом без каблука.Ходила
она,как рефери,отмеряющий ярды на футбольном поле. Чтобы понять, какая
онакрасавица,надобылохорошенькоприсмотреться.Еедлинныеноги
заслуживают отдельногоразговора.Впрочем,нетольконоги,аивсе
остальное.Возможно,светлыеволосыКоринбыличутьтонковаты-в
дальнейшем от парикмахера требовалось особое мастерство, если мадам желала
следовать моде,- но в общем-то ее это не портило. Когда у человека такие
волосы, сквозь них непременно проглядывают уши, а уши у Корин как раз были
просто прелесть:маленькие,с мочками не толще лезвия бритвы, и посажены
точно на место.Нос у нее был длинный,но очень тонкий и с очень высокой
переносицей-дажевсамыеморозные дни он выглядел нормально.