-- Мы с тобой не впятом классе
обучаемся!Ты должензнать,что левое плечо у тебя одно ичто оружие "на
грудь" не то же самое, что "на караул". Что это с тобой? У тебя мозгов нет?
- Виноват, исправлюсь! -- пообещал Петит.
На следующий деньмы натягивали палатки искладывали вещмешки.Когда
сержант подошел проверить, оказалось, что Петит вообще не потрудился загнать
колышкивземлю. Придравшиськ эдакой мелочи, сержантодниммахомснес
маленький полотняный домик Бобби Петита.
- Петит, - прошипелсержант. -- Ты... точно... самый... тупой... самый
глупый и неловкий парень из всех, кого я знаю. Ты спятил, Петит? У тебя что,
мозгов нет?
Петит пообещал:
- Виноват, исправлюсь!
Потом все сложили вещмешки. Петит сложил свой,как ветеран -- ну прямо
один из"Парней в голубом". Сержантподошел проверить. Был у негославный
обычай -- зайти сзади и, лихо размахнувшись, как дубинкой, вмазатьрукой по
естественному противовесу, который имеется ниже спины у сына любой матери.
Он заинтересовалсямешком Петита. Подробности яопущу.Скажу только,
что все разлетелось по сторонам, кроме последних пяти сегментов позвоночника
Бобби. Звук был отвратительный. Сержант нагнулся, чтобы посмотреть на своего
подопечного, вернее, на то, что от него осталось.
-Да, Петит.Многоя встречалидиотов всвоей жизни,-поделился
сержант. -- Много. Но тебя, Петит,ни с кем несравнишь. Потому что ты--
самый большой идиот!
Петит стоял перед ним на трех конечностях.
- Виноват, исправлюсь! -- ухитрился пообещать он.
В первый день на стрельбищешестьчеловекстрелялиодновременнопо
шестимишеням изположения лежа. Сержант прохаживалсятуда-сюда, проверяя
готовность к стрельбе.
- Эй, Петит, каким глазом ты смотришь в прицел?
- Не знаю, - сказал Петит, - кажется левым.
- Смотри правым! -- взревел сержант.-- Петит,тыотнимаешьуменя
двадцать лет жизни. Что с тобой? У тебя нет мозгов?
Ноэто ещечто! После того как ребята выстрелили и мишени придвинули,
всех ожидал веселый сюрприз. Петит всадил все пули в мишень соседа справа.
Сержанта чуть удар не хватил.
- Петит, - сказал он, - тебе не место в армии, где служат люди. Утебя
шесть ног. У тебя шесть рук. У остальных только по две!
- Виноват, исправлюсь! -- сказал Петит.
- Чтобы я этого больше не слышал! Или я тебя убью. Я тебяправда убью,
Петит! Потому что я ненавижу тебя, Петит. Слышишь? Ненавижу!
- Серьезно? -- спросил Петит. -- Не шутите?
- Не шучу, братец, сказал сержант.
-Вот увидите, я исправлюсь,- пообещалПетит. --Обязательно. Я не
шучу. Честно. Мне нравится в армии. Я еще стану полковником, неменьше.Не
шучу.
Разумеется, яне рассказал моей жене, что нашсын Гарри похож на Боба
Петита, какимтотбыл в1917.
Ноон здорово похож. Делов том,чтоу
мальчиканеладыссержантомвФорт-Ирокезе.есливеритьмоейжене,
Форт-Ирокез пригрелна своейгруди одного изсамых упрямых и злых старших
сержантоввстране.Вовсенеобязательно,твердитмояжена,жестоко
обращаться с мальчиками. Нет, Гарри не жалуется. Ему нравится в армии, но он
неможетугодить этомузверю,старшемусержанту.Унегоещеневсе
получается, но он обязательно исправиться.
Акомандир этогополка? Отнеготолку --ноль,думаетмояжена.
Расхаживаетсважнымвидоми ничегобольше.Полковникдолжен помогать
мальчикам, следить, чтобзлой старший сержантне издевалсянадними,не
подавлялсилуволи.Полковник,думает моя жена, обязан не толькоходить
туда-сюда.
Так вот,ввоскресенье,нескольконедельтому назад,уребятиз
Форт-Ирокеза былпервыйвесенний смотр.Мы с женойстояли на трибуне, и,
увидев,как шагает наш Гарри, моя жена вскрикнулатак, что с меня чутьне
слетела фуражка.
- Он идет не в ногу, - заметил я.
- Ой, ну не надо... - сказала жена.
- Но он идет не в ногу, - повторил я.
-Ах, какое преступление!Ах, давайтеего убьем за это. Посмотри! Он
уже идет в ногу. Он сбился всего на минуту.
Потом, когдазаиграли национальный гимн и мальчики взяливинтовки "на
караул",одинуронил винтовку. Оружиевсегда громкобрякает,ударяясь о
плац.
- Это Гарри, сказал я.
-Такоеможетслучитьсяскаждым,огрызнуласьжена.--Потише,
пожалуйста.
Смотр закончился, солдатраспустили, и старший сержантГроган подошел
поздороваться.
- Добрый день, миссис Петит.
- Добрый день, - ответила моя жена очень холодно.
- Думаете, у нашего мальчика есть будущее, сержант?
Сержант улыбнулся и покачал головой.
- Исключено, - сказал он. -- Совершенно исключено, полковник.
Грустный мотив
Сказание о Лиде-Луизе,
которая пела блюзы,
как не пел никто на свете -
ни до нее, ни после.
Зимой сорок четвертого годавармейскомтранспортномгрузовикея
проехализ Люксембурга в прифронтовой германский город Хольцхафен - путь,
который обошелся в четыре проколотых шины,три случая обмороженияноги
минимум одно воспаление легких.