Говорит: когда его повысят в звании, так, вместо того чтоб дать
ему нашивку, у негосрежутрукава.Говорит,покадойдудо
генерала,меня догола разденут. Только и останется, что медная
пуговка на пупе.
Элоиза посмотрела на Мэри Джейн -- та даже не улыбнулась.
-- По-твоему, не смешно?
-- Смешно, конечно. Только почему ты не рассказываешьпро
него своему Лью?
--Почему?ДапотомучтоЛью -- тупица, каких свет не
видел, вот почему, -- сказала Элоиза. -- Мало того. Я тебевот
чтоскажу,деловаябарышня.Еслиты еще раз выйдешь замуж,
никогда ничего мужу не рассказывай. Поняла?
-- А почему? -- спросила Мэри Джейн.
-- Потому. Тыменяслушай,--сказалаЭлоиза.--Им
хочетсядумать,что у тебя от каждого знакомого мальчишки всю
жизнь с души воротило. Я не шучу, понятно?
Да, конечно, можешь им рассказывать что угодно. Ноправду
-- никогда, ни за что! Понимаешь, правду -- ни за что! Скажешь,
чтобыла знакома с красивым мальчиком, обязательно добавь, что
красота у негобылакакая-тослащавая.Скажешь,чтознала
остроумного парня, непременно тут же объясни, что он был трепло
изадавака.А не скажешь, так он тебе будет колоть глаза этим
мальчиком при всяком удобном случае...Да,конечно,онтебя
выслушаеточеньразумно,как полагается. И физиономия у него
будет умная до черта. А ты не поддавайся. Ты меня слушай. Стоит
только поверить, что они умные, у тебя не жизнь будет, асущий
ад.
МэриДжейнявно расстроилась, подняла голову с диванного
валика и для разнообразия оперлась на локоть, уткнув подбородок
в ладонь. Видно, она обдумывала совет Элоизы.
-- Но не будешь же тыотрицать,чтоЛью--умный?--
сказала она вслух.
-- Как не буду?
--А разве он не умный? -- невинным голосом спросила Мэри
Джейн.
--Слушай!--сказалаЭлоиза.--Чтотолкуболтать
впустую?Давайбросим.Ятебе только настроение испорчу. Не
слушай меня.
-- Чего ж ты за него вышла замуж? -- спросила Мэри Джейн.
-- Матерь божия! Дапочемязнаю.Говорил,чтолюбит
романы Джейн Остин. Говорил -- эти книги сыграли большую роль в
егожизни.Да, да, так и сказал. А когда мы поженились, я все
узнала: оказывается, он ни одногоеероманаинеоткрывал.
Знаешь, кто его любимый писатель?
Мэри Джейн покачала головой.
-- Л. Меннинг Вайнс. Слыхала про такого?
-- Не-ет.
--Ятоже. И никто его не знает. Он написал целую книжку
про каких-то людей, как они умерли с голодунаАляске--их
былочетверо. Лью и названия книжки не помнит, но говорит, она
изумительнонаписана!Видала?Нехватаетчестностипрямо
сказать,чтоемупростонравитсячитать,какэти четверо
подыхают с голоду в этом самом углу или как оно там называется.
Нет, ему надо выставляться, говорить -- из-зумительно написано!
-- Тебе бы все критиковать,--сказалаМэриДжейн.--
Понимаешь,слишкомтывсе критикуешь. А может, на самом деле
книга хорошая.
-- Ни черта в ней хорошего, поверь мне! -- сказала Элоиза.
Потомподумалаидобавила:--Утебяхотьработаесть.
Понимаешь, хоть работа...
--Нет,ты послушай, -- сказала Мэри Джейн. -- Может, ты
все-такирасскажешьемукогда-нибудь,чтоУолтпогиб?
Понимаешь, не станет же он ревновать, когда узнает, что Уолт --
ну, сама знаешь. Словом, что он погиб.
--Ахтымоямиленькая! Дурочка ты моя невинная, а еще
карьеру делаешь, бедняжечка! -- сказалаЭлоиза.--Датогда
будетвтысячуразхуже! Он из меня кровь выпьет. Ты пойми.
Сейчас он только и знает, что я дружила с каким-то Уолтом --с
каким-тоостряком-солдатиком.Яемунизачто на свете не
скажу, что Уолт погиб. Ни за что на свете. А если скажу --что
вряд ли, -- так скажу, что он убит в бою.
МэриДжейнприподнялаголову,потерлась подбородком об
руку.
-- Эл... -- сказала она.
-- Ну?
-- Почему ты мне не расскажешь, как он погиб?Клянусь,я
тебя никому не выдам. Честное благородное. Ну, пожалуйста!
-- Нет.
-- Ну, пожалуйста. Честное благородное. Никому.
Элоиза допила виски и поставила стакан прямо на грудь.
-- Ты расскажешь Акиму Тамирову, -- проговорила она.
--Дачтоты!Тоестьяхочусказать -- ни за что,
никому...
-- Понимаешь, его полк стоял где-то на отдыхе, --сказала
Элоиза.Передышкамежду боями, что ли, так в письме было, мне
его друг написал. Уолтсоднимпарнемупаковывалияпонскую
плитку.Ихполковникхотелееотослатьдомой.Аможет,
распаковывали, вынимали из ящика, чтобы перепаковать, --точно
незнаю.Словом,в ней было полно бензина и всякого хламу --
она и взорвалась прямо у них вруках.Тому,второму,только
глазвыбило.--Элоизавдругзаплакалаи крепко обхватила
пальцами пустой стакан, чтобы он не опрокинулся ей на грудь.
Скользнув с дивана, Мэри Джейн на четвереньках подползла к
Элоизе и стала гладить ее по голове:
-- Не плачь, Эл, не надо, не плачь!
-- Разве я плачу? -- сказала Элоиза.
-- Да, да, понимаю. Не надо. Теперь уж не стоит, не надо.
Стукнула парадная дверь.
-- Рамона явилась, -- протянула Элоиза внос.--Сделай
милость,пойдинакухню и скажи этой самой, ка ее, чтобы она
накормила ее пораньше. Ладно?
-- Ладно, ладно, только ты не плачь! Обещаешь?
-- Обещаю. Ну, иди же! А мне неохотасейчасидтивэту
чертову кухню.