- Одноудовольствие,-решительноподтвердила она,
плотно закрывая за собой дверь.
Зуи,глядяназакрытуюдверь,глубоко вздохнул и медленно выдохнул
воздух.
- Воттак монолог под занавес, дружище,- сказал он ей вслед, но только
тогда,когдабылсовершенноуверен,чтоонанеуслышитего голос из
коридора.
ГостинаявдомеГлассовбыланастольконе подготовлена к малярным
работам,насколькоэтовообщевозможно.ФрэнниГлассспала на диване,
укрытаяшерстяным пледом; ковер, закрывавший весь пол, был не скатан и даже
не отогнут от стен; а мебель - попервомувпечатлению, небольшой мебельный
склад - находиласьв обычном статично-динамическом беспорядке. Комната была
не так уж велика - дляманхэттенскихквартир,-нотакая коллекция мебели
забилабыдоотказадажепиршественнуюзалувВалгалле.Здесь стоял
стейнвейновскийрояль(постояннооткрытый), три радиоприемника ("Фрешмен"
1927года,"Штромберг-Карлсон"1932-гои"РСА"1947-го),телевизорс
пятидесятисантиметровымэкраном,четыре настольных граммофона (в том числе
"Виктрола"1920 года, с трубой, которую даже не сняли с крышки, так что она
былав нерабочем состоянии), целое стадо курительных и журнальных столиков,
складнойстолдляпинг-понга (к счастью,-поставленный в сложенном виде за
рояль), четыре кресла, восемь стульев, шестилитровый аквариум с тропическими
рыбками(переполненныйвовсехотношенияхиподсвеченныйдвумя
сорокасвечовымилампочками),козетка,диван, на котором спала Фрэнни, две
пустыхптичьихклетки,письменныйстолвишневогодереваи целый набор
торшеров,настольныхлампи бра, которые торчали в этом до отказа набитом
помещенииповсюду,какпобегисумаха.Вдоль трех стен шли книжные полки
высотойпопояс,которыебылитакзабиты,чтобуквально ломились под
тяжестью книг,- тутбылидетские книжки, учебники, книги с развалов, книги
из библиотеки и еще более разношерстный набор книг, вынесенный сюда из менее
"обобществленных"закоулковквартиры.(Так,"Дракула"стоялрядомс
"Основамиязыкапали","Ребятаввойсках на Сомме" рядом со "Всплесками
мелодии","Убийствосо скарабеем" по соседству с "Идиотом", а "Нэнси Дрю и
потайная лестница" лежала поверх "Страха и трепета".) Но даже если отчаянные
инеобыкновенномужественныемаляры всем скопом одолели бы книжные полки,
то,взглянувнастены,частичноприкрытые шкафами, любой уважающий себя
работниксферыобслуживания мог бы бросить на стол свой профсоюзный билет.
Отверхакнижныхполоки почти до самого потолка, вся стена с начинавшей
трескатьсяштукатуркойцветасинего Веджвуда [9] была почти без просветов
увешанаразнымипредметами,которыеможновесьма приблизительно назвать
"украшениями",как-то: коллекция вставленных в рамки фотографий, начинающие
желтетьстраницычастнойпереписки и переписки с президентом, бронзовые и
серебряныепамятныемедалиицелаяроссыпь разнообразнейших документов,
смахивающихнапохвальныеграмоты, и прочих трофееобразных предметов всех
форм и размеров, и все они так или иначе свидетельствовали о том, что с 1927
года почти до конца 1943-го широковещательная программа под названием "Умный
ребенок"неизменно выходила в эфир с участием хотя бы одного (а чаще двоих)
детейГлассов.
(БаддиГласс, самый старший из ныне здравствующих дикторов
программы - емуисполнилосьтридцатьшесть,-нередконазывалстеныв
квартиресвоихродителейсвоеобразнымизобразительнымгимном
образцово-показательномуамериканскомудетствуираннейзрелости.Он
частеньковыражалсожаление,что так редко и ненадолго приезжает из своей
сельскойглуши,иобычно с нескончаемыми подробностями распространял ся о
том,насколькосчастливее его братья и сестры, живущие в Нью-Йорке или его
пригородах.) План стенного декора родился в голове мистера Леса Гласса, отца
детей,впрошлом знаменитого водевильного актера и, несомнен но, давнего и
горячегопоклонникаоформлениястенвтеатральномресторанеСарди,и
осуществлен был этот план с полного духовного благословения миссис Гласс при
полномотсутствииееформальногонатосогласия.Самое,бытьможет,
вдохновенноеизобретениемистераГласса-декоратора было водружено как раз
наддиваном,гдеспалаюнаяФрэнниГласс. Семь альбомов для газетных и
журнальныхвырезокбылиприкрепленыкорешками прямо к штукатурке в таком
тесномсоседстве,чтоэтопопахивалоинцестом.Судя по всему, эти семь
альбомовизгодавгодмогли перелистывать или рассматривать как старые
друзьясемьи,такислучайныегости,а порой, должно быть, и очередная
приходящая уборщица.
Разужксловупришлось,надосказать,чтоутром миссис Гласс в
ожиданиималяровсовершиладвасимволических жеста. В комнату можно было
войтиииз передней, и из столовой через двойные застекленные двери. Сразу
жепослезавтракамиссисГлассснялас обеих дверей шелковые сборчатые
занавески.Немногопозже,улучивминуту,когдаФрэнниделала вид, что
пробуеткуриныйбульон, миссис Гласс с легкостью горной козочки взобралась
на подоконники трех окон и сняла тяжелые камчатные портьеры.
Комната выходила окнами на одну сторону - наюг. Прямо напротив, через
переулок, стояла четырехэтажная частная школа для девочек - надежноеи
довольнозамкнуто-безликоездание, которое, как правило, хранило безмолвие
дополовинычетвертого,когда ученики из обычных школ на Второй и Третьей
авенюприбегалисюдапоигратьв камешки или мячики на каменных ступенях.
КвартираГлассов,напятомэтаже,былаэтажомвыше,и теперь солнце,
поднявшисьнадкрышейшколы,проникало в гостиную через лишенные портьер
окна.Солнечный свет выставлял комнату в очень невыгодном свете. Мало того,
чтовсяобстановкабылаобшарпанная,неказистая,былавсязаляпана
воспоминаниямиисантиментами,носама комната в прошлые времена служила
площадкойдлябесчисленныххоккейныхифутбольныхбаталий(какдля
тренировок,такидляигр),и едва ли хоть одна ножка у мебели осталась
неободраннойинеоцарапанной.