Некотороевремяядержаласьнеплохо. Почти целый
месяц,когдакто-тоизрекал что-нибудь типично студенческое, надуманное и
попахивающеебеспардонным эгоизмом или вообще выпендривался, я хоть держала
языкзазубами. Я ходила в кино, или в читальне просиживала целые дни, или
принималаськак сумасшедшая писать статьи о комедии эпохи Реставрации или о
чем-то в этом роде - ноя,покрайнеймере,р_а_д_о_в_а_л_а_с_ь,что
временно не слышу собственного своего голоса. - Онапотряслаголовой. - Но
вот однажды утром -хоп - ияопятьзавеласьсполоборота. Я всю ночь не
спала,непомнюпочему,аввосемьуменя была лекция по французской
литературе,такчтоя в конце концов встала, оделась, сварила себе кофе и
пошлагулятьпоуниверситетскомугородку.Мнетакхотелосьуехать на
велосипедеужаснодалекои надолго, но я боялась, что будет слышно, как я
вывожу велосипед со стоянки - вечно что-нибудь
п_а_д_а_е_т,- ия просто пошла в аудиторию на литфаке, уселась и сижу.
Сидела,сидела,потомвсталаиначала писать цитаты из Эпиктета по всей
доске. Я всю доску исписала - саманезнала,чтоястолько помню. Слава
богу,яуспелавсестереть,поканиктоневошел.Все равно это было
ребячество - Эпиктетменябы просто в_о_з_н_е_н_а_в_и_д_е_л за это, но...-
Фрэнни запнулась.- Незнаю... Наверно, мне просто хотелось увидеть на доске
имях_о_р_о_ш_е_г_очеловека. В общем, с этого все и началось. Весь день я
ковсемпридиралась. Придиралась к профессору Ф_а_л_л_о_н_у. Придиралась к
Лейну,когдамыговорилипотелефону.Придираласькпрофессору
Т_а_п_п_е_р_у.Всешлохужеихуже.Ядаже к соседке по спальне стала
придираться.Господи,беднягаБеверли,ястала замечать, что она иногда
глядитна меня будто в надежде, что я надумаю перебраться в другую комнату,
анамоеместо переедет хоть мало-мальски н_о_р_м_а_л_ь_н_ы_й и приятный,
человек,с которым можно жить в мире и спокойствии. Это было просто ужасно!
Ахужевсегото,чтоя знала, какая я зануда, з_н_а_л_а, что нагоняю на
людей тоску, иногда даже обижаю,- но я никак не могла остановиться! Не могла
перестать брюзжать, и все тут.
УФрэннибылненашуткурасстроенный вид, она примолкла, пытаясь
столкнуть вниз топчущегося Блум-берга.
- Нохужевсегобыло на занятиях,- решительно сказала она.- Это было
хуже всего. Понимаешь, я вбила себе в голову - иникакнемогла
в_ы_б_р_о_с_и_т_ь, что колледж - этоещеодноф_а_л_ь_ш_и_в_о_е
б_е_с_с_м_ы_с_л_е_н_н_о_е место в мире, созданное для собирания сокровища на
земле, и все такое. Бог мой, сокровище - этоиесть с_о_к_р_о_в_и_щ_е_. Ну
какаяразница:деньгиэто,илик_у_л_ь_т_у_р_а,или просто знание? Мне
казалось, что все это - о_д_н_о и т_о ж_е, стоит только сорвать обертку - да
так оно и есть! И мне иногда кажется, что з_н_а_н_и_е - вовсякомслучае,
знание ради знания - это хуже всего.
Ну
какаяразница:деньгиэто,илик_у_л_ь_т_у_р_а,или просто знание? Мне
казалось, что все это - о_д_н_о и т_о ж_е, стоит только сорвать обертку - да
так оно и есть! И мне иногда кажется, что з_н_а_н_и_е - вовсякомслучае,
знание ради знания - это хуже всего. Это самое непростительное, я уверена.
Фрэннинервно, без всякой необходимости, отбросила волосы со лба левой
рукой.
- Мнекажется, все это не так уж меня бы расстроило, если бы хоть один
раз - хотьр_а_з_о_к-яоткого-нибудь услышала пусть самый маленький,
вежливый,мимолетныйнамекнато,чтознаниед_о_л_ж_н_овестик
м_у_д_р_о_с_т_и, а и_н_а_ч_е это просто возмутительная трата времени, и все!
Какбыне так! Во всем университете никогда никто и не з_а_и_к_н_е_т_с_я о
том, что м_у_д_р_о_с_т_ь - этоцельвсякогопознания.Дажесамослово
"мудрость"итопочтинеупоминается. А хочешь услышать что-то смешное?
Хочешь услышать что-то взаправду смешное? За четыре года в колледже - иэто
чистая п_р_а_в_д_а,- завсе четыре года в колледже я всего один раз слышала
слова"мудрыйчеловек",иэтонапервом курсе на лекции по политике! А
знаешьоткудаоновыплыло?Говорилиокаком-тостаромпридурковатом
государственномдеятеле,которыйсколотилсостояниенабирже,а потом
отправилсявВашингтонистал советником президента Рузвельта! Ты только
подумай,а?Почтизачетырегодавколледже!Яне говорю, что такое
случаетсяс_о в_с_я_к_и_м, но меня эти мысли так о_г_о_р_ч_а_ю_т, что взяла
бы и умерла.
Оназамолчалаи, по всей видимости, вспомнила об интересах Блумберга.
Губыеетак побледнели, что казались едва заметными на бледном лице. И они
были покрыты мелкими трещинками.
Зуи давно уже не сводил с нее глаз.
- Яхотелтебяспросить,Фрэнни,-неожиданносказалон. Он снова
отвернулся к столу, нахмурился и встряхнул снеговика.- Как по-твоему, что ты
делаешь с Иисусовой молитвой? - спросилон.-Именно это я пытался выяснить
вчеравечером.Пока ты меня не послала подальше. Ты говоришь про собирание
сокровищ - деньги,имущество,культура,знанияи прочее, и прочее. А ты,
непрерывно повторяя Иисусову молитву - нет,тыдаймнедоговорить,
пожалуйста,- непрерывноповторяяИисусову молитву, не собираешь ли ты тоже
сокровищевсвоемроде?Иэтонечтоможноточнотакжепуститьв
о_б_о_р_о_т,допоследнеготреклятогокусочка,каки те, другие, более
материальные вещи? Или то, что это - молитва,такужменяетдело? Я хочу
спросить,неужелидлятебявседело заключается в том, по какую сторону
человек складывает свое сокровище - здесьилитам?Там,гдеворыне
подкапываютинекрадут,итак далее? [10] Значит, вся разница только в
этом? П_о_г_о_д_и минуточку, пожалуйста, дай мне кончить, и все.