Я делаю в точности то же, что и
ты, хотя мне в моем возрасте надо бы соображать, что к чему.
Зуизамолчал.Неспускаяглаз с пятна на потолке, он глубоко втянул
воздух через нос. Пальцы у него лее еще были сплетены на груди.
- Ато,что я скажу напоследок, возможно, тебя взорвет. Но иначе я не
могу. Это самое важное из всего, что я хотел сказать.- Онпосмотрелна
потолок, словно ища поддержки, и закрыл глаза.- Незнаю,помнишь ли ты, но
я-тонезабыл,дружок,кактытут устроила маленькое отступничество от
Нового завета, так что кругом на сто миль было слыхать. В это время все были
вэтойчертовойармии,так что я единственный такого наслушался, что уши
вяли. А ты помнишь? Хоть что-нибудь помнишь?
- Мнежебыловсегодесятьлет!- сказала Фрэнни в нос и довольно
воинственно.
- Язнаю,сколько тебе было. Прекрасно знаю, сколько тебе было лет. Я
ведьнедлятогоэто вспомнил, чтобы тыкать тебя носом в прошлые ошибки,
видитбог.Я говорю об этом по серьезной причине. Я об этом говорю потому,
чтоты,по-моему,какнепонималаИисусавдетстве,так и сейчас не
понимаешь.Сдаетсямне,чтоонутебя в голове перепутался с пятью или
десятьюдругимирелигиознымидеятелями, ия не п_р_е_д_с_т_а_в_л_я_ю себе,
какты можешь творить Иисусову молитву, не разобравшись, кто есть кто и что
кчему.Тывообще-топомнишь,счегоначалосьтомаленькое
вероотступничество?.. Фрэнни? Помнишь или нет?
Ответаоннедождался.ВместоответаФрэннидовольносильно
высморкалась.
- Ая,представьсебе,помню. Глава шестая, от Матфея. Это я, брат,
отличнопомню.Дажепомню, где я был. Я сидел у себя в комнате, заматывал
липкойлентойсвоючертовуклюшку,итуттывлетела в полном раже, с
раскрытой Библией в руках. Тебе вдруг разонравился Иисус, и ты желала знать,
можнолипозвонитьСиморуввоенныйлагерьисообщить ему об этом. А
помнишь,за что ты разлюбила Иисуса? Я тебе скажу. Потому, в_о-п_е_р_в_ы_х,
чтотебенепонравилось,каконпошелвсинагогу и опрокинул столы и
расшвырялидолов.Этобылотакгрубо,ТакНеоправданно.Тывыражала
уверенность,чтоСоломониликто-тотам еще ничего подобного себе бы не
позволил. А в_т_о_р_а_я вещь, которую ты не одобряла - наэтом месте у тебя
была как раз раскрыта Библия,- это строчки: "Взгляните на птиц небесных: они
несеют,нежнут,не собирают в житницы; и Отец ваш небесный питает их".
Здесь-товсевпорядке. Все прелестно. Это ты вполне одобряла. Н_о в_о_т,
когдаИисустутжеговорит: "Вы не гораздо ли лучше их?" [13] А_г_а, вот
тут-томаленькаяФрэннииспрыгиваетнаходу.Тут наша Фрэнни начисто
отрекаетсяотБиблии и бросается прямехонько к Будде, который не относится
свысока ко всем этим милым небесным птичкам, Ко всем этим чудным, прелестным
цыплятами гусятам, которых мы разводили тогда на Озере.
Тут наша Фрэнни начисто
отрекаетсяотБиблии и бросается прямехонько к Будде, который не относится
свысока ко всем этим милым небесным птичкам, Ко всем этим чудным, прелестным
цыплятами гусятам, которых мы разводили тогда на Озере. И не повторяй, что
тебебыло десять лет. Я говорю о том, к чему твой возраст не имеет никакого
отношения.Никакихсущественныхп_е_р_е_м_е_нввозрастеотдесяти до
двадцати лет не происходит - иотдесяти до восьмидесяти, кстати, тоже. Ты
д_ос_и_хп_о_рнеможешьлюбить того Иисуса, который сделал или сказал
то-то и то-то - или,покрайнеймере,емуэто приписали,- так, как тебе
хотелосьбы.Итыэто знаешь. Ты по природе своей не способна любить или
пониматькакогобы то ни было Сына Божия, который опрокидывает столы. И ты
поприродесвоейнеможешь любить или понимать какого бы то ни было Сына
Божия, который говорит, что человек - л_ю_б_о_йчеловек,дажетакой,как
профессор Таппер,- Богудороже,чемкакой-нибудьпушистый,беспомощный
пасхальный цыпленок.
ТеперьФрэннисмотрела в ту сторону, откуда доносился голос Зуи, сидя
совершеннопрямои стиснув в кулаке комочек "Клинекса". Блумберга у нее на
коленях уже не было.
- А ты, конечно, м_о_ж_е_ш_ь,-- пронзительно сказала она.
- Могу или нет, это к делу не относится. Впрочем, да, так оно и есть, я
могу.В этот вопрос я сейчас углубляться не хочу, но я никогда не пытался -
сознательно или иначе - перекраиватьИисуса под Франциска Ассизского, чтобы
сделать его более "любезным сердцу",-- аэтимзанимаютсядевяносто восемь
процентовхристианвовсем мире. Это не делает мне чести. Я не в таком уж
восторге от святых типа Франциска Ассизского. А тебе они по сердцу. По моему
мнению,этоиесть одна из причин твоего маленького нервного срыва. И как
разпоэтойпричинетыустроила его дома. Здесь ты на всем готовеньком.
Обслуживаниепо первому разряду, с горячей и холодной проточной чертовщиной
ипривидениями.Кудаужудобнее!Здесь ты можешь твердить свою Иисусову
молитву и лепить свой идеал из Иисуса, Святого Франциска, Симора и Хайдиного
дедушки.- Зуиненадолгопрервался.-Тычто,непонимаешь? Неужели тебе
н_е_п_о_н_я_т_н_о,каксмутно,какбезответственнотысмотришь на мир?
Господи, да в тебе никогда ничего третьесортного не было, а вот сейчас ты по
горло увязла в мыслишках третьего сорта. И твоя молитва - третьесортная
религия, и твое нервное расстройство, знаешь ты это или нет,- тожетретьего
сорта.Явиделпарочкунастоящихнервных срывов, и те, на кого это нака
тывало, не успевали подыскать себе местечко, где бы..
- Не смей, Зуи! Н_е с_м_е_й! - крикнула Фрэнни, захлебываясь слезами.
- Сейчас,минутку,одну минутку. А с ч_е_г_о это у тебя нервный срыв,
кстати сказать? То есть если уж ты изо всех сил старалась выйти из строя, то
почемубы тебе не употребить всю эту энергию на то, чтобы остаться здоровой
ивеселой?Ладно,янепоследователен.Сейчасяведусебяочень
непоследовательно.