Любовнаяисторияв ее высшем развитии наступит тогда, когда мужчина и
дама,незнакомыедругдругу,разговорятсявпоезде,возвращающемся на
восток.
- Ну-с,-сказаламиссисКрут-аэтобылаименноона,- как вам
понравился Каньон?
- Пещерка что надо,- ответил ее спутник.
- Какаяоригинальнаяманеравыражаться!-отвечала миссис Крут.- А
теперь развлекайте меня.
Ринг Ларднер ("Как писать рассказы").
Бог вразумляет сердце, но не мыслями, а страданиями и препятствиями.
Де Коссад.
- Папа! - вскрикнула Кити и закрыла ему рот руками.
- Ну,не буду! - сказал он.- Я очень, очень... ра... Ах! Как я глуп...
Он обнял Кити, поцеловал ее лицо, руку, опять лицо и перекрестил ее.
ИЛевинаохватилоновоечувстволюбвикэтому прежде чуждому ему
человеку,старомукнязю, когда он смотрел, как Кити долго и нежно целовала
его мясистую руку.
"Анна Каренина".
"Господин,мыдолжныобъяснитьлюдям,чтоонипоступают неверно,
поклоняясь в,храмах статуям и картинам" .
Рамакришна:"Таквыпривыкли,жители Калькутты: вы хотите поучать и
проповедовать.Выхотитераздаватьмиллионы,сами питаясь милостыней...
Неужели,повашемумнению, Бог не знает, что именно ему поклоняются перед
статуямиикартинами?Дажеесли молящийся впадет в ошибку, не кажется ли
тебе, что Бог узнает о его намерениях?".
"Завет Шри Рамакришны".
"Не хотите ли к нам присоединиться?" - спросилменякак-тознакомый,
повстречавменяпослеполуночив почти опустевшем кафе. "Нет, не хочу",-
ответил я.
Кафка.
Счастье общения с людьми.
Кафка.
Молитва св. Франциска Салъского:
"Да, Отче! Да, и вовеки веков, да!"
Цюй-жань ежедневно обращался к самому себе: "Учитель!"
Потом сам себе отвечал: "Да, господин". Затем продолжал: "Протрезвись".
Опять отвечал: "Да, господин".
"И с этих пор,- продолжал он,- не давай никому ввести тебя в грех".
"Да, господин, да, господин",- отвечал он.
"Мю мэнъ гуань"
Ввидутогочто картон был исписан довольно мелким почерком, последнее
изречениенаходилосьвпервой трети левого столбца, наверху, и Зуи мог бы
читатьэтотстолбецеще минут пять, не сгибая колен. Но он не захотел. Он
неторопливоотвернулся,прошелкписьменному столу своего брата Симора и
сел,выдвинувнебольшойстулспрямой спинкой, как будто проделывал это
ежедневно.
Но он не захотел. Он
неторопливоотвернулся,прошелкписьменному столу своего брата Симора и
сел,выдвинувнебольшойстулспрямой спинкой, как будто проделывал это
ежедневно.Онположилсигарусправа на край стола горящим концом наружу,
оперся локтями о стол и закрыл лицо ладонями.
Дваокна,слева,у него за спиной, с наполовину задернутыми шторами,
выходили во двор - неприглядныйбетонно-кирпичныйпроход,покоторомув
любое время дня серыми тенями проходили прачки или рассыльные из лавок. Саму
комнатуможнобыло назвать третьей главной спальней в квартире, и по более
илименееустоявшимся в манхэттенских многоквартирных домах стандартам она
былаи тесновата, и темновата. Двое старших сыновей Глассов, Симор и Бадди,
занялиэтукомнатув1929-м,когдаодному было двенадцать, а второму -
десять лет, а освободили ее, когда им было двадцать три и двадцать один. Она
былаобставленав основном предметами из "гарнитура" кленового дерева: две
кушетки,ночнойстолик,двадетскихписьменных столика, под которыми не
умещаютсяноги,двашкафчика,дваполукресла. На полу лежали три сильно
потертыхполовика с восточным орнаментом. Почти все остальное пространство,
замалымисключением,занималикниги.Книги,"которыедолжны быть под
рукой".Книги,"которыевечнозабывали дома". Книги, "которые неизвестно
кудадевать". Но вс? книги, книги. Три стены в комнате были заняты высокими
стеллажами,забитымидоотказаиещесверхтого.Избыток книг кучами
громоздилсянаполу. Места оставалось достаточно, чтобы можно было пройти,
норасхаживать было негде. Гость, склонный к описательной прозе, популярной
закоктейлем,могбысказать,чтонапервыйвзглядкомната казалась
заброшеннымжилищемдвухподростков,которыепробиваютсебедорогу на
поприщенаукиилиюриспруденции. И в самом деле, по немногим малозаметным
признакам, не предпринимая пристального изучения наличной литературы, трудно
былодогадаться,чтообитателиэтойвполнедетскойкомнатыдостигли
избирательного возраста. Правда, там был телефон - тотсамыйпресловутый
личный телефон,- он стоял на столе у Бадди. И на обоих столах было множество
прожженныхсигаретамипятен.Нодругие,болеекрасноречивыеприметы
совершеннолетия - коробочкидлязапонок,картинкисостен,характерные
мелочи, которые скапливаются на верхних полках шкафов,- всеисчезлииз
комнаты в 1940-м, когда молодые люди "отделились" и переехали на собственную
квартиру.
Зуи сидел за столиком Симора, спрятав лицо в ладонях, и носовой платок,
покрывавшийегоголову, сполз вниз, на лоб; он сидел неподвижно, хотя и не
спал,добрыхдвадцатьминут.Потомон одним почти непрерывным движением
убралруки, взял сигару, сунул ее в рот, открыл нижний ящик слева и вытащил
обеимирукамистопкукартонныхлистов, с виду смахивавших на картонки от
мужскихрубашек,каконоиоказалось.