Несколько оправившись от потрясения. все трое, лейтенант, его женаи
миссис Силсберн, устроиличто-товродепереговоров-правда, только
глазами, но никаких видимых результатов не последовало.
Первой решила действовать невестина подружка. Напрасноонапыталась
узнать по глазам мнение остальных. Пришлось обратиться прямо ко мне.
- Вы сказали, там есть телефон? - спросила она.
- Да. Если сестра не велела его выключить, тольковрядлионаэто
сделала.
- А почем мы знаем, чтотамнетвашего_б_р_а_т_ц_а? -сказала
невестина подружка.
В моем воспаленном мозгу такая мысль и возникнуть не могла.
- Нет, не думаю, - сказал я. - Конечно, всякое бывает, ведьквартира
и его тоже, только не думаю, что он там, не может этого быть.
Невестина подружка уставилась на меня: она глядела оченьпристально,
но, как ни странно, довольно вежливо, - если ребенок неспускаетстебя
глаз, это нельзя считать невежливостью. Потом, обернувшись к межу и миссис
Силсберн, она сказала:
- Пожалуй, пойдем. Оттуда хоть позвонить можно.
Они кивнули в знак согласия. МиссисСилсберн, тадажеприпомнила
правила из учебника хорошего тона - как отвечать на приглашенияудверей
кафе. Сквозь расплывающийсяподсолнцемгримменнавстречупробилась
слабенькая улыбочкавполнехорошеготона. Помнится, чтояейочень
обрадовался.
- Ну, пошли, уйдем от этого солнца! - сказала нашаруководительница.
- А что делать с этим? - И, не дожидаясь ответа, она подошла кобочинеи
без всяких сантиментов вышвырнула увядший букет гардений в канавку.
- Ладно, веди нас, Макдуфф, - сказала она мне. - Пойдем за вами. Одно
только скажу: лучше бы его там не было. Не то я убью этого ублюдка. -Она
поглядела на миссис Силсберн. - Простите, что я так выразилась, нояне
шучу.
Повинуясь приказу, япочтивеселопошелвперед. Черезминутув
воздухе, слева около меня, идовольнонизко, материализовалсяшелковый
цилиндр, и мой личный, неофициальный, но постоянный спутник заулыбался мне
снизу. В первый миг мне даже показалось, что сейчас он сунет ручонку мне в
руку.
Трое моих гостей и мой единственный друг ждали наплощадке, покая
бегло осматривал квартиру.
Все окна были закрыты. Оба вентилятора быливыключены, и, когдая
вдохнул воздух, показалось, что я глубокодышу, сидявкарманестарой
меховой шубы. Тишину нарушало только прерывистоемурлыканьепрестарелого
холодильника, купленного нами послучаю. МоясестрицаБу-Бупосвоей
девичьей, военно-морской рассеянности забыла его выключить. Побеспорядку
в квартире сразу было видно, что еезанималамолодаяморячка. Нарядный
синий кителек мичмана вспомогательной женскойслужбывалялсяподкладкой
вниз на кушетке. Нанизкомстоликепередкушеткойстоялаполупустая
коробка шоколада. Из всех оставшихся конфет, очевиднорадиэксперимента,
начинкабылапонемножкувыдавлена.
Написьменномстоле, врамке,
красовалась фотографиявесьмарешительногоюноши, которогояникогда
раньше не видел. И все пепельницы в доме расцвели пышным цветом, до отказа
забитые окурками в губной помаде и мятыми бумажными салфетками. Я нестал
заходить на кухню, в спальню и в ванную, а только быстрооткрывалдвери,
проверяя, не спрятался ли где-нибудь Симор. Во-первых, я разомлел и ослаб.
Во-вторых, мнебылонекогда-пришлосьподнятьшторы, включить
вентиляционную систему, опорожнить переполненные пепельницы. А кроме того,
вся остальная компания тут же ввалилась за мной следом.
- Да тут жарче, чем на улице! - сказала вместо приветствияневестина
подружка, заходя в комнату.
-Сейчас, однуминутку, -сказаля. -Никакневключуэтот
вентилятор.
Кнопку включения заело, и я никак не мог с ней справиться.
Пока я, даже не сняв, как помнится, фуражки, возился свентилятором,
остальные подозрительно осматривали комнату. Я искоса поглядывалнаних.
Лейтенант подошел к письменному столу и уставился натрислишнимфута
стены над столом, где мы с братом из сентиментальных побуждений свызовом
прикнопилимножествоблестящихфотографий, восемьнадесять. Миссис
Силсберн села, как иследовалоожидатьподумаля, втоединственное
кресло, которое облюбовал для спанья мой покойный бульдожка; подлокотники,
обитые грязным вельветом, были насквозь прослюнены ипрожеванывовремя
ночных его кошмаров. Дядюшка невестиного папы, мойверныйдруг, куда-то
скрылся без следа. И невестина подружка тоже исчезла.
- Сейчас я приготовлю что-нибудь выпить, - сказал ярастерянно, все
еще возясь с кнопкой вентилятора.
- Я бы выпила чего-нибудь холодного, -произнесзнакомыйголос. Я
повернулся и увидел, что она растянулась на кушетке, а потом и пропалаиз
моего полязрения. -Сейчасябудузвонитьповашемутелефону, -
предупредила она меня, - но в таком состоянии я и ртараскрытьнемогу.
Все пересохло. Даже язык высох.
С жужжанием заработал вентилятор, ияпрошелнасерединукомнату
между кушеткой и креслом, в котором сидела миссис Силсберн.
- Не знаю, что тут есть выпить, - сказал я, -яещенесмотрелв
холодильнике, но я думаю, что...
-Несите_ч_т_о_у_г_о_д_н_о, -прерваламеняскушеткинаша
неутомимая ораторша, - лишь бы мокрое. И холодное.
Каблуки ее туфельлежалинарукавесестриногокителя. Рукиона
скрестила на груди, под голову примостила диванную подушку.
- Не забудьте лед, если есть, -сказалаонаиприкрылаглаза. Я
бросил на нее короткий, но убийственный взгляд, потом нагнулся и как можно
тактичнее вытащил китель Бу-Бу у нее из-под ног. Яужехотелвыйтипо
своим хозяйским обязанностям, нотолькояшагнулкдверям, сомной
заговорил лейтенант, стоявший у письменного стола.
- Где достали картинки? - спросил он.