Яснимсогласен, нотолько
теоретически. Я сам буду защищать всяческую терпимость доконцаднейна
том основании, что она залог здоровья, залогкакого-тооченьреального,
завидного счастья. В чистом виде это и есть путь Дао - несомненной, самый
высокий путь. Но человеку взыскательному для достижения такихвысотнадо
было бы отречься от поэзии, уйти за поэзию. Потому что он никак не могбы
научиться или заставить себя отвлеченно _л_ю_б_и_т_ь_ плохую поэзию, уж не
говорю - равнять ее схорошей. Емупришлосьбысовсемотказатьсяот
поэзии. И я сказал, что сделать это очень нелегко. Доктор Симс сказал, что
я слишком резко ставлю вопрос - так, по его словам, может говоритьтолько
человек, ищущий совершенства во всем. А разве я это отрицаю?
Должно быть, миссисФеддерстревогойрассказалаему, откудау
Шарлотты девять швов. Наверно, я необдуманно говорилсМюриельпроэти
давно минувшие дела. Онатутже, погорячемуследу, всевыкладывает
матери. Без сомнения, я долженбылбыпротестовать, нонемогу. М.,
бедняжка, и меня слышит только тогда, когда все слышит ее мама. Нояне
собрался пережевывать историю про Шарлоттины швысмистеромСимсом. Во
всяком случае, не за рюмкой виски"
"Сегодня на вокзале я более илименеетвердообещалМюриель, что
обращусь на днях к психоаналитику. Симс говорил, что у наснабазеесть
отличный врач. Очевидно, они с миссис Феддер не раз устраивали конференцию
на эту тему. И почему это меня не злит? Авотнезлит, ивсе. Очень
странно. Наоборот, этоменякак-тогреет, неизвестнопочему. Дажек
традиционным тещам из юмористических журналов я чувствую смутную симпатию.
Во всяком случае, меня не убудет, если я пойду к психоаналитику. К тому же
тут, в армии, это бесплатно. М. любит меня, но никогда она непочувствует
комненастоящуюблизость, никогданебудетсомнойсвоей,
д_о_м_а_ш_н_е_й, легкомысленной, пока меня слегка не прочистят.
Но если я когда-нибудь и обращуськпсихоаналитику, такдайбог,
чтобы он заранее пригласил наконсультациюдерматолога. Специалистапо
болезням рук. У меня на руках остаются следы от прикосновения кнекоторым
людям. Однажды в парке, когда мы еще возили Фрэнни в колясочке, яположил
руку на ее пушистое темечко и, видно продержал слишком долго. Иещераз,
когда я сидел с Зуи в кино на Семьдесят второй улице итамшелстрашный
фильм. Зуи было лет семь, ионспряталсяподстул, чтобыневидеть
какую-то жуткую сцену. Я положил руку ему на голову. Отнекоторыхголов,
отволосопределенногоцвета, определеннойфактурыуменянавсегда
остаются следы. И не только от волос. Один раз Шарлотта убежала от меня-
это было около студии, - и я схватил ее за платьице, чтобы она не убегала,
не уходилаотменя. Платьицебылосветло-желтое, ситцевое, мнеоно
понравилось, потому что было ей сшито на вырост. И до сих поруменяна
правой ладони осталось светло-желтое пятно. Господи, еслияивправду
какой-токлиническийслучай, то, наверно, япараноикнаоборот.
И до сих поруменяна
правой ладони осталось светло-желтое пятно. Господи, еслияивправду
какой-токлиническийслучай, то, наверно, япараноикнаоборот. Я
подозреваю, что люди вступают в сговор, чтобы сделать меня счастливым"
Помню, чтоязакрывалдневник, дажезахлопнулегонаслове
"счастливым". Некоторое время я сидел, сунув дневник подмышку, покане
ощутил некоторое неудобство от долгого сидениянакраюванны. Явстал
такой разгоряченный, словно вылез из ванны, а не просто посидел на ней. Я
подошел к корзине с грязнымбельем, поднялкрышкуипочтисозлобой
буквально швырнул дневник Симора в простыни и наволоки, лежавшие насамом
дне. Потом, за отсутствием более конструктивных мыслей, ясноваселна
край ванны. Минуту-другуюясмотрелназеркалоаптечки, перечитывал
послание Бу-Бу, потом встал и, выходя из ванной, так хлопнул дверью, будто
можно было силой закрыть это помещение на веки веков.
Следующим этапом была кухня. Ксчастью, двериоттудавыходилив
коридор, так что можно было попасть накухню, непроходямимогостей.
Пробравшись туда и закрыв двери, я снял куртку, тоестьгимнастерку, и
бросил ее на полированный столик. Казалось, вся моя энергия ушла на снятие
куртки, и я постоял в одной рубашке, отдыхая передгеркулесовымподвигом
приготовления коктейлей. Потом резким движением, словнозамнойкто-то
следил сквозь невидимый глазок в стене, яоткрылшкафихолодильникв
поисках ингредиентов для коктейля "Том Коллинз". Все оказалось подрукой,
вместо лимонов нашлись апельсины, и вскоре у меня было готов целыйкувшин
довольно приторного питья. Я взял из шкафа пятьстакановисталискать
поднос. А искать поднос - дело сложное, и я так завозился, чтоподконец
уже с еле слышными тихими стонамиоткрывализакрывалвсякиешкафыи
шкафчики.
Но в тот момент, как яужевкуртке, несяподносскувшиноми
стаканами, выходил из кухни, надмоейголовойвдругсловновспыхнула
воображаемая электрическая лампочка - так на карикатурахизображают, что
персонажу пришла в голову блестящая мысль. Я поставилподноснапол. Я
повернулся к шкафчику с напитками и взял початуюбутылкувиски. Явзял
стакан и налил себе, пожалуй нечаянно, по крайней мере, пальцаначетыре
этого виски. Бросив на стакан молниеносный, хотя и укоризненный взгляд, я,
как истинный прожженный герой ковбойского фильма, одниммахомопрокинул
стакан. Скажу прямо, чтообэтомделеядосихпорбезсодрогания
вспомнить не могу. Конечно, мне было всего двадцать три года, и я поступил
так, как в данныхусловияхпоступилбылюбойдругойздоровыйбалбес
двадцати трех лет. Но суть вовсе невэтом. Сутьвтом, чтоя, как
говорится, _н_е_п_ь_ю_щ_и_й. Отоднойунциивискименялибоначинает
выворачиватьнаизнанку, либояначинаюискатьеретиковсреди
присутствующих.