Возьмите, например, полную луну, золотой шар надвходомв
ссудную кассу, купола храмов, круглый пирог с черникой, обручальноекольцо,
арену цирка, круговую чашу, монету, которую вы даетеначайофицианту.С
другой стороны, прямаялиниясвидетельствуетоботклоненииотПрироды.
Сравните только пояс Венеры с прямыми складочками английской блузки.
Когда мы начинаем двигаться по прямой линии и огибать острые углы, наша
натуратерпитизменения.Такимобразом,Природа,болеегибкая,чем
Искусство, приспособляется к его более жестким канонам. В результате нередко
получается весьмакурьезноеявление,например:голубаяроза,древесный
спирт, штат Миссури, голосующий за республиканцев, цветная капуста в сухарях
и житель Нью-Йорка.
Природные свойства быстрее всего утрачиваются в большом городе. Причину
этого надо искать не в этике, а в геометрии. Прямыелинииулицизданий,
прямолинейность законов и обычаев, тротуары,никогданеотклоняющиесяот
прямой линии, строгие, жесткие правила, не допускающие компромисса ни в чем,
даже в отдыхе и развлечениях, - все это бросает холодный вызов кривойлинии
Природы.
Поэтому можно сказать, что большой город разрешил задачуоквадратуре
круга. И можноприбавить,чтоэтоматематическоевведениепредшествует
рассказу об одной кентуккийской вендетте, которую судьбапривелавгород,
имеющий обыкновениеобламыватьиобминатьвсе,чтовнеговходит,и
придавать ему форму своих углов.
Эта вендетта началась в Кэмберлендских горах между семействами Фолуэл и
Гаркнесс.ПервойжертвойкровнойвраждыпалаохотничьясобакаБилла
Гаркнесса, тренированнаянаопоссума.Гаркнессывозместилиэтутяжелую
утрату, укокошив главу рода Фолуэлов. Фолуэлы не задержались с ответом.Они
смазали дробовики и отправили Билла Гаркнесса вследзаегособакойвту
страну, где опоссум сам слезает к охотнику сдерева,недожидаясь,чтобы
дерево срубили.
Вендетта процветала втечениесорокалет.Гаркнессовпристреливали
через освещенные окна их домов, за плугом, во сне, по дорогесмолитвенных
собраний, на дуэли, втрезвомвидеинаоборот,поодиночкеисемейными
группами,подготовленнымикпереходувлучшиймиривнераскаянном
состоянии. Ветви родословногодреваФолуэловотсекалисьточнотакимже
образом, в полном согласии с традициями и обычаями их страны.
В конце концов, после такой усиленной стрижкиродословногодерева,в
живых осталось по одному человеку с каждойстороны.ИтутКолГаркнесс,
рассудив, вероятно, что продолжение фамильной распри приняло бы уже чересчур
личный характер, неожиданно скрылсяизКэмберленда,игнорируявсеправа
Сэма, последнего мстителя из рода Фолуэлов.
Через год после этого Сэм Фолуэл узнал, чтоегонаследственныйвраг,
здравый и невредимый, живет вНью-Йорке.
Через год после этого Сэм Фолуэл узнал, чтоегонаследственныйвраг,
здравый и невредимый, живет вНью-Йорке.Сэмвышелводвор,перевернул
кверху дном большой котел для стирки белья, наскреб со дна сажи,смешалее
со свиным салом и начистил этой смесью сапоги. Потомнаделдешевыйкостюм
когда-то орехового цвета, а теперь перекрашенный в черный, белуюрубашкуи
воротничок и уложил в ковровый саквояж белье, достойное спартанца. Он снял с
гвоздя дробовик, нотутжесовздохомповесилегообратно.Какойбы
похвальной и высоконравственной ни считаласьэтапривычкавКэмберленде,
неизвестно еще, что скажут в Нью-Йорке, если он начнетохотитьсянабелок
среди небоскребов Бродвея. Старенький, но надежный кольт, покоившийсямного
лет в ящике комода, показался ему самым подходящим оружием длятого,чтобы
перенести вендетту в столичные сферы. Этот револьвер,вместесохотничьим
ножом в кожаных ножнах, Сэм уложил в ковровый саквояж. И, проезжая верхом на
муле мимо кедровой рощи к станции железной дороги,онобернулсяиокинул
мрачным взглядом кучку белых сосновых надгробий - родовое кладбище Фолуэлов.
Сэм Фолуэл прибыл в Нью-Йорк поздно вечером. Все ещеследуясвободным
законам природы,движущейсяпокругу,онсначаланезаметилгрозных,
безжалостных, острых и жестких углов большого города, затаившегося вомраке
и готового сомкнуться вокруг его сердца и мозга и отштамповать его наподобие
остальных своих жертв. Кэбмен выхватил Сэма из гущи пассажиров, как онсам,
бывало, выхватывал орех из вороха опавшихлистьев,иумчалвгостиницу,
соответствующую его сапогам и ковровому саквояжу.
На следующее утро последний из Фолуэлов сделалвылазкувгород,где
скрывался последний из Гаркнессов. Кольт он засунул под пиджак и укрепилна
узком ремешке; охотничий нож висел у негомеждулопаток,наполдюймаот
воротника. Ему было известно одно - что Кол Гаркнесс ездит с фургоном где-то
в этом городе и что он, Сэм Фолуэл, должен его убить,-икактолькоон
ступил на тротуар, глаза его налилиськровьюисердцезагорелосьжаждою
мести.
Шум и грохот центральных авеню завлекал его все дальшеидальше.Ему
казалось, что вот-вот он встретит на улице Кола с кувшином для пива водной
руке, с хлыстом в другой ибезпиджака,точь-в-точь,какгде-нибудьво
Франкфурте или Лорел Сити. Но прошел почти час, а Кол все ещенепопадался
ему навстречу. Может быть, он поджидал Сэма взасаде,готовясьзастрелить
его из окна или из-за двери. НекотороевремяСэмзоркоследилзавсеми
дверьми и окнами.
К полудню городу надоело играть с ним, как кошка с мышью,ионвдруг
прижал Сэма своими прямыми линиями.
Сэм Фолуэл стоял на месте скрещения двух больших прямых артерий города.
Он посмотрел на все четыре стороны и увидел нашу планету, вырванную из своей
орбиты и превращенную с помощью рулетки и уровня в прямоугольнуюплоскость,
нарезанную на участки.Всеживоедвигалосьподорогам,поколеям,по
рельсам,уложенноевсистему,введенноевграницы.