Благородный жулик - О.Генри Уильям 10 стр.


В первый раз мы с Эндираздобылитакойкапитал,чтодаже

приостановились на время и стали размышлять, какимобразомоночутилсяу

нас.

- Энди, - говорю я, - люди мы с тобой богатые. Конечно, богатство у нас

не громадное, но так как мы скромный народ, то выходит, что мыбогаты,как

Крысы, И хочется мне подарить что-нибудь человечеству.

Энди отвечает:

- Я тоже не прочь. Чувства у нас с тобой одинаковые. Были мы мазуриками

вей свою жизнь и как только не объегоривали несчастную публику. Продавали ей

самовоспламеняющиесяворотничкиизцеллулоида,наводниливсюДжорджию

пуговицами с портретами президента Гока Смита,атакогопрезидентаине

было. И я бы внес два-три пая в это предприятие по искуплению грехов, ноне

желаю я бить в цимбалы в АрмииспасенияилипреподаватьсоплякамВетхий

Завет по системе Бертильона (2). Куда же нам истратить эти деньги?Устроить

бесплатную обжорку для бедных или послать тысчонки две Джорджу Кортелью (3)?

- Ни то, ни другое, - говорю я. - У нас слишком много денег,ипотому

мы не вправе подавать милостыню; а для полного возмещения убытков всеравно

не хватит капиталов. Так что надо изобрести средний путь.

На следующий день, шатаясь по Флоресвилю,видиммы:нагоркестоит

какой-то красный домина, кирпичный и вроде как будтопустой.Спрашиваему

прохожих: что такое? И нам объясняют, что один шахтовладелец, лет пятнадцать

назад, затеял построить себе на этомхолмерезиденцию.Строил,строили

выстроил, да заглянул в чековую книжку, а у него на покупку мебелиосталось

два доллара и восемьдесят центов. Вложил он этот капитал в бутылочкувиски,

взобрался на крышу и вниз головой на то самое место,гдетеперьпочиетв

мире.

Посмотрелимынакирпичноездание,иобаодновременноподумали:

набьем-камыегоэлектрическимилампочками,фланелькамидлявытирания

перьев, профессорами, поставим на лужайку чугунного пса, статуи Геркулесаи

отца Иоанна и откроем лучшее в мире бесплатное учебное заведение.

Потолковалимыобэтойидеессамымиименитымифлоресвильскими

гражданами; им этаидеяпонравилась.Намустраиваютшикарныйбанкетв

пожарномсарае-ивотвпервыемыпоявляемсявролиблагодетелей

человечества, радеющих о просвещении и прогрессе. Энди даже речьговорил-

полтора часа, никак не меньше - об орошении в Нижнем Египте, а потомзавели

граммофон, слушали благочестивую музыку и пили ананасный шербет.

Мы не теряли времени и пустились филантропствовать вовсю. Каждого,кто

только моготличитьлестницуотмолотка,мызавербоваливрабочиеи

принялись за ремонт. Оборудовали аудитории и классныекомнаты,потомдали

телеграмму в СанФранциско, чтобы нам прислали вагон школьных парт, мячей для

футбола,учебниковарифметики,перьев,словарей,профессорскихкафедр,

аспидных досок,скелетов,губок,двадцатьсемьнепромокаемыхмантийи

шапочек для студентов старшего курса ивообщевсего,чтополагаетсядля

университетовсамогопервогосорта.

Еженедельныежурналы,понятно,

напечатали наши портреты, гравированные на меди; а мы темвременемпослали

телеграмму в Чикаго, чтобы нам выслали экстреннымпоездомисоплаченной

погрузкой шестерых профессоров - одного по английской словесности, одного по

самым новейшим мертвым языкам,одногопохимии,одногопополитической

экономии (желателен демократ), одного по логике и одного,которыйзналбы

итальянский язык, музыкуибылбызаодноживописцем.Банк"Эсперанца"

гарантировал жалование - отвосьмисотдолларовдовосьмисотдолларови

пятидесяти центов.

В конце концов все сложилось у нас как следует. Над главным входом была

высечена надпись: "Всемирный университет. Попечители и владельцы - Питерси

Таккер". И к первому сентября стали слетатьсясовсехстороннашигуси.

Сначала прибылиэкспрессомизТаксонапрофессора.Былионипочтивсе

молодые, в очках, рыжие, обуреваемые двумя сентиментами: амбиция и голод. Мы

с Энди расквартировали их у жителей Флоресвиля и стали поджидать студентов.

Они прибывали пачками Мы напечатали публикации о нашем университетево

всех газетах штата, и нам было приятно, что страна такбыстрооткликнулась

нанашпризыв.Двестидевятнадцатьжелторотыхюнцовввозрастеот

восемнадцати лет до густых волос на подбородке отозвались натрубныйглас,

зовущий их к бесплатному обучению.Онипеределаливесьэтотгород,как

старый диван, содрали старую обшивку,разорвалиеепошвам,перевернули

наизнанку, набили новым волосом, и стал городок - прямо Гарвард (4).

Маршировалипоулицам,носилиуниверситетскиезнамена-цвет

ультрамариновый и синий; очень, очень оживился Флоресвиль.Эндисказалим

речь с балкона гостиницы "Небесный пейзаж"; весь город ликовал и веселился.

Понемногу - недели в две - профессорам удалосьразоружитьмолодежьи

загнать ее в классы Приятно быть филантропом - ей-богу, нетнавсемсвете

занятия приятнее. Мы с Энди купили себе цилиндры и стали делатьвид,будто

избегаем двухинтервьюеров"Флоресвильскойгазеты".Уэтойгазетыбыл

фоторепортер, который снимал нас всякий раз, как мы появлялись на улице, так

что наши портреты печатались каждую неделювтомотделегазеты,который

озаглавлен "Народное просвещение". Энди дважды в неделю читал в университете

лекции, а потом, бывало, встану я и расскажу какую-нибудьсмешнуюисторию.

Один раз газета поместила мой портрет между изображениями АвраамаЛинкольна

и Маршела П. Уайлдера

Энди был так же увлечен филантропией, как ия.Случалось,проснемся,

бывало, ночью и давай сообщать друг другу свои новые планы - что бы намеще

предпринять для университета

- Энди, - говорю я ему однажды, - мы упустили очень важнуювещь.Надо

бы устроить для наших мальчуганов дромадеры.

- А что это такое? - спрашивает Энди.

- А это то, в чем спят, - говорю я.

Назад Дальше