-- И продолжала,указываянадверь
тощимпальцем:--Каксейчас вижу его вон там с петухом под
мышкой. Как я просила его, чтобы оннеискушалсудьбуине
показывалсянагальере(*1).Аон только засмеялся и сказал:
"Перестань! Сегодня вечером мы будем купаться в золоте".
(*1) Гальера --специальноепомещениедляпетушиных
боев. (Здесь и далее примечания переводчиков.)
Онавизнеможенииоткинуласьнакровать.Полковник
осторожноподложилподушкуейподголову.Иегоглаза
встретились с ее глазами, такими похожими на его собственные.
-- Постарайсянедвигаться,--сказалон,слыша, как
что-то свистит у нее в груди. Женщина впалавзабытье.Когда
она снова пришла в себя, ее дыхание казалось более спокойным.
-- Всеэтоиз-за того, что мы недоедаем, -- сказала она.
-- Грех отрывать хлеб от себя и бросать его петуху.
Полковник вытер ей лоб уголком простыни.
-- Уж три-то месяца мы продержимся.
-- А что мы будем есть эти три месяца?
-- Не знаю, -- сказал полковник. -- Но если бы нам суждено
было умереть с голоду, мы бы уже давно умерли.
Петух, живой и здоровый, стоял перед пустой миской. Увидев
полковника, он тряхнул головойипроизнесгортанныймонолог
почти человеческим голосом.
Полковник сочувственно улыбнулся ему.
-- Жизнь -- тяжелая штука, приятель.
Потомполковниквышелиздому.Онбродилпо городу,
погруженному в сиесту, не думаяниочем,непытаясьдаже
убедитьсебя,чтоесть хоть какой-нибудь выход из положения.
Шагал по пустынным улицам,поканепочувствовалсмертельную
усталость.Тогдаонвернулсядомой.Женауслышала, что он
пришел, позвала его.
-- Чего тебе?
Она ответила, не глядя на него:
-- Мы можем продать часы.
Полковник уже думал об этом.
-- Уверена, что Альваро без разговоров дасттебезаних
сорокпесо, -- сказала женщина. -- Вспомни, как он сразу купил
швейную машинку.
Она имела в виду портного, у которого работал Агустин.
-- Завтра поговорю с ним, -- согласился полковник.
-- Зачем откладывать на завтра? -- возразила жена.--Ты
отнесешь ему часы сейчас. Положишь на стол и скажешь: "Альваро,
вот я принес часы, чтобы ты купил их у меня". Он тут же поймет.
Полковник почувствовал себя несчастным.
-- Этовсеравночто тащить по улице гроб Господень, --
запротестовал он. -- Если меня увидят с таким свертком, обо мне
начнут распевать песни.
Но и на этот раз жена его убедила. Она сама сняла часысо
стены, обернула их в газеты и подала ему.
-- Не возвращайся без сорока песо.
-- Не возвращайся без сорока песо.
Полковниксосвертком под мышкой направился в портняжную
мастерскую. У дверей сидели приятели Агустина.
Один из них пригласил его сесть. Полковник смешался.
-- Спасибо, -- сказал он. -- Я на минуту.
Из мастерской вышел Альваро и напроволоке,натянутойв
коридоре,сталразвешивать кусок мокрого полотна. Альваро был
крепкий угловатый молодой человек; его глаза всегда возбужденно
блестели.Онтожепригласилполковникасесть.Полковник
приободрился.Пододвинултабуреткдвери, сел и стал ждать,
когда останется наедине с Альваро, чтобы предложитьемучасы.
Но вскоре заметил, что у всех вокруг какие-то напряженные лица.
-- Я не помешал? -- спросил он.
Парнизапротестовали.Кто-тонаклонился к нему и сказал
чуть слышно:
-- У нас тут листовка, написанная Агустином.
-- О чем?
-- Все о том же.
Ему дали листовку. Онположилеевкарманизамерв
молчании.Толькобарабанилпальцамипосвертку,покане
заметил,чтонанегосталипоглядывать.Тогдаонсовсем
оцепенел.
-- Что это у вас в свертке, полковник?
Полковнийстаралсяизбежатьвзглядалюбопытных зеленых
глаз Германа.
-- Ничего, -- солгал он. -- Несу вотчасы,чтобыоних
починил.
-- Чтоэтовыпридумали,полковник,-- сказал Герман,
стараясь завладеть свертком. -- Пока вы тут сидите,ясамих
посмотрю.
Полковникневыпускалчасыиз рук. Он не произносил ни
слова. Но у него даже веки покраснели. Все вокруг настаивали:
-- Дайтеемупосмотреть,полковник.Онразбираетсяв
механике.
-- Но я не хочу доставлять ему хлопот.
-- Какиетамхлопоты,--сказалГерман и взял наконец
часы. -- Немец сдерет десять песо и ничего не сделает.
Герман вошелсчасамивмастерскую,гдеАльвароуже
строчилнамашинке.Чутьдальше,у стены, сидела девушка и
пришивала пуговицы. Наднейвиселагитара,аещевыше--
надпись: "Говорить о политике запрещается".
Полковник,оставшись без часов, не знал куда себя девать.
Поставил ноги на перекладину табурета.
-- Дело-то дерьмо, полковник.
Он вздрогнул.
-- Только без ругательств.
Альфонсо поправил на носу очки,чтобылучшерассмотреть
ботинки полковника.
-- Япроботинки,-- сказал он. -- Гляжу, вы уже надели
лакированные.
-- Но это можно сказатьибезругательств,--ответил
полковникипоказалподметкисвоих лакированных ботинок.