– Ты откуда? – спросилВзвоев. Почему-то шепотом у него получилось.
– Оттуда. Из монастыря.Монастырь там, Взвоев, с монахами. И еще люди. Полковник, помнишь, в трясинубросился, там он... И тот шпион, профессором назвался, помнишь, на расшлепкувели... там тоже, – очень выразительно произнес все это обожженный.
И очень внимательнотеперь выслушал его Взвоев.
– Так ты туда чего, наразведку, что ль, ходил?
Обожженный пожал плечамии покачал головой вправо-влево. Очень он растерянно выглядел.
– Нечего тамразведывать, Взвоев, монастырь там, не арсенал.
– Я тоже его вижу, –вдруг прошептал доктор.
– А почему его не вижуя?
– Хочешь – сходим?Пойдешь с нами, доктор?
– Но как же это, –произнес Взвоев и свел брови к переносице, – он есть, говоришь, а я его невижу.
– А я тебя со стенывидел, как ты бегал.
– С какой стены?
– С монастырской, скакой же еще?
Взвоев выдохнул и выпилсвой стакан.
– А я-таки думал, чтогаллюцинирую, – сказал доктор, лицо его было сплошная страдальческая гримаса, –однако что бы это могло значить?
– Это значит, что Богесть, – шепотом сказал обожженный. Он взял докторский стакан, но Взвоевостановил его.
– Слушай, – сказал он, –а может, ты все-таки сумасшедший? Проболтался в лесу и плетешь теперь... –несколько мгновений еще Взвоев глядел внимательно в глаза обожженному, затемвзял у него докторский стакан и выпил до дна. – Слу-у-шай, а если ты там... настене на меня смотрел, если говоришь, Бог есть, чего ж ты назад-то?
– Страшно, Взвоев. Гляжуя сюда, войско тут, все одно ведь хана белякам, наша берет, а я вроде какневидимка для вас и... а... страшно, комиссар...
– Пойдем, веди, – сказалрешительно Взвоев, вытирая рукавом рот. – Идешь, доктор?
– Нет, – столь жерешительно ответил доктор.
– Поглядим, – совсемнерешительно сказал Взвоев.
– Слушай, – обожженныйсхватил Взвоева за рукав, – а может, его пушками, наведем да раздолбаем.
– Ну-ну, иди доложиКряку, давай, мол, по Глубь-трясине пальнем со всех батарей, я, скажи,монастырь там вижу. По тебе самому пальнут. Пошли, что ли? Идешь, доктор?
– Я сказал уже.
– Чо, неинтересно?
Доктор отрицательнопокачал головой:
– А не спятишь? Ты вонглянь, как этого разобрало.
– А ты? Так и будешь нанего смотреть? Слу-ушай, так ведь ты ж давно его видишь?
– Что и сколько я вижу –это мое дело, а смотреть я буду в другую сторону.
Взвоев удивленновоззрился на доктора, пораженный решительнойстью его голоса.
– Что вы так смотрите,комиссар, здесь-то, действительно, войско, а там... галлюцинация для двоих.
– Так ведь был же,говорит, – Взвоев ткнул на обожженного, – не галлюцинация, говорит.
– А что тогда?
– Слу-ушай, а может, ивправду Бог?
"Войско" –вдруг означилось слово и защекотало докторский язык. "Войско!Войско?.." – и так и осталось язык щекотать, не выскочило, не прозвучало.Холодная, тупая, тоскливая боль стала заполнять докторскую голову.
– Уходи, комиссар, –потирая виски, закончил доктор.
Подойдя к краюГлубь-трясины, Взвоев остановился: "Что видишь?" – спросил он,глубоко вдыхая болотный воздух.
– Полянка это, а заполянкой сад до огород ихний.
– Иди сюда, на загривоктебе сяду, коль потону, так после тебя, на голове твоей хоть постою.
Прошли так шаговдвадцать.
– Э-э, – захрипел вдругобожженный, – ишь схватил, задушишь.
– Стой, – шепотомпроговорил Взвоев. – Вижу, сам пойду.
И он пошел сам,неотрывно глядя на открывшийся монастырь. Он долго щупал рукой стену, и дажещекой об нее потерся, долго смотрел на встретившего их старика монаха, потомощупал его рясу и пошел на стену, озираясь; час он стоял на стене, потомсмотрел на колокольню, потом слушал колокол, спустился и все ходил, смотрел, ищупал, и озирался, и совсем не видел и не слышал следом идущего обожженного,который все что-то говорил и говорил Взвоеву и за рукав его дергал, и в глазапытался заглянуть.
Вдруг Взвоев резкоостановился около Успенского храма. Пот его прошиб, ознобом ударило – да, передним стоял он, тот самый храм в Митрофаньевском монастыре, где его ротаотличилась...
Закрытые храмовые воротатужились, дергались, сдерживая напор чего-то страшного, прущего изнутри. И вот,не выдержали они, распахнулись с треском, и Взвоев увидел, что это кровьнапирала, ею целиком был наполнен храм, и вот вырвалась она теперь и воющимпотоком устремилась на Взвоева, и сотни обезображенных трупов кувыркались вэтом потоке. Славно погуляла рота. Отшатнуло Взвоева, он упал, сбив с ногвскрикнувшего, даже не успевшего оторопеть обожженного. Несколько шагов Взвоевпромчался на четвереньках, затем все– таки оттолкнулся мощно руками от земли и– только ветер засвистел в ушах! Но страшный поток настигал, Взвоев вломился вкакую-то открытую дверку и рухнул, растянулся, споткнувшись обо что-то. Все,сейчас накроет. Он обхватил голову руками и завыл, закричал, заглушая ревнадвигавшегося потока. Что-то мягкое накрыло его голову; продолжая орать, онсхватился судорожно рукою за это мягкое и понял, что это какая-то ткань. И ещепочувствовал тепло руки. На его голове лежала епитрахиль старца Спиридона.Взвоев поднялся – и тут его затрясло от глухих рыданий...
Доктор Долгов И. И.сидел в своей медизбе спиной к окну и пил спирт. Увидев возникшего перед нимВзвоева, он сморщился и отмахнулся рукой.
– Уйди, комиссар, еслиты настоящий – уйди, если видение – сгинь, надоел.
– Я не видение, я затобой, доктор, я тебя сюда приволок, я тебя отсюда и уведу.
– Уж не в монастырь ли?
Взвоев кивнул.
– А не много ли берешьна себя, комиссар? Я не вещь.
Взвоев приблизил своелицо к докторскому:
– Да ты что, доктор,вправду спятил? Слу-у-шай, это я тебя так напугал? Прости, браток... жизнь ятебе поломал, прости. Пойдем.
– Так что там, комиссар?
– Монастырь.
– Это я и без тебя вижу.
– И я теперь вижу,отсюдова вижу. Настоящий монастырь, доктор. И скоро все увидят. Когда старецумрет. Старец там есть святой, это он все устроил. Идешь?
– Нет.
– Ну, тогда давай попоследней. Слу-у-шай, а ты ж не пил вроде?
– А ты постарел засутки, комиссар. Ты и без того страшен был, а теперь прямо жутью от тебя веет.Оставайся-ка ты, не валяй дурака, сам говоришь, что скоро его все здесь увидят.М-да, действительно, что же тогда?
– На штурм вы пойдете.
– "Вы" в твоихустах очаровательно звучит. М-да, здесь войско, комиссар.
– А там Бог.
Сказав так, Взвоеввышел, чтобы никогда больше не встретиться с доктором.
"Войско..." –опять защекотало докторский язык, опять защемило голову, опять подступилатоска. "Господи, – уныло сказал доктор, – убери монастырь этот с глазмоих..." – "Бом" – грохнуло вдруг за спиной. Доктор закрыл ушиладонями. Долго так сидел, не пуская в себя беспокоящий звук. Вздрогнул,почувствовав прикосновение. Поднял голову, обернулся и увидел небритогосоратника-фельдшера. Соратник виновато сморщился и сказал:
– Разрешите обратиться,товарищ красврач. Товарищ красврач, красное воинство бьет челом и просит Христаради на разговление душевное, вкупе же и телесное. Взамен дают трофейныйфренчик, новехонький, и сапоги аж яловые.