В светедневного
солнца городок выглядел очень привлекательным; я успел заметить это, пока мы
двигалисьвнизподуклониповорачивалинаправонаглавнуюулицу.
Погруженныйвполудрему,как все старинныегорода НовойАнглии, которые
помнишь с детства: к томужечто-то в расположении крыши шпилей, дымовых
трубикирпичныхстен трогало струнысамых глубоких, связанных с далеким
прошлымчувств.Яощущалсебяупорогаместности,ещенаполовину
заколдованной нетронутыми наслоениямипрошедших времен:местности, где еще
могли случиться странные событияиз прошлого,которого до сих пор никто не
будоражил.
КогдамывыехалиизБреттлборо,моянапряженностьи предчувствие
чего-тодурного усилились,чему способствовалаокружающаянасхолмистая
местность, с ее громоздящимися, давящими, угрожающимизелеными и гранитными
склонами,таящимистрашные тайныи сохранившимисяснезапамятных времен
обитателями,которые моглибыть, амоглиинебытьугрозойдля всего
человечества. Некоторое времямыехали вдоль широкой, но мелководной реки,
текущейотнеизвестных холмов насевереиносящей названиеВест-Ривер.
Услышав это название от своего попутчика,я передернулся отстраха, потому
что вспомнил, что именно в этом потоке, как сообщали газеты, было обнаружено
одноизэтихчудовищныхкрабовидныхсозданийвовремязлополучного
наводнения.
Постепенноместность вокругстановиласьвсе более дикой и пустынной.
Старинного видамосты выглядывали из складок холмов, как призраки прошлого,
азаброшеннаяжелезнодорожная линия,бегущая параллельнореке, казалось,
источала явственныйаромат запустения.Перед нами возникалияркие картины
живописных долин,ще возвышалисьогромныескалы; девственный гранит Новой
Англии,серый и аскетичный,пробивался череззеленую листву,обрамлявшую
вершины гор.Вузкихущельяхбежалиручьи, до которых не достигали лучи
солнца и которые несли креке бесчисленные тайны пиков, куда не ступала еще
нога человека. Отдороги ответвлялисьв обе стороны узкие, едва различимые
тропы, прокладывавшиесвой путь сквозь густые, роскошныечаши лесов, среди
первобытных деревьев которых вполне могли обитать целыеармии духов. Увидев
все это, я подумал о том, какдосаждали Эйкели невидимые обитатели лесов во
времяего поездокпо этой дороге, и понял, наконец,какие чувстваон мог
тогда испытывать.
Старинная,живописная деревенька Ньюфэйн,которую мыпроехали спустя
менее часа пути,была нашим последним пунктомв том мире,который человек
мог считатьбезусловно принадлежащим себе.После этого мыутратили всякую
связь с нынешними, реальными иотмеченными временем явлениями и вступилив
фантастический мир молчащей нереальности,в которомузкаяленточка дороги
поднималасьи опускалась,обегаякак будтопо своей прихотинеобитаемые
зеленые вершиныипочтипустынныедолины.
Помимо шуманашегомотора и
легкого движения, звуки которого доносились от редких одиноких ферм, которые
мы проезжали время от времени, единственнымзвуком, достигавшимушей, было
булькание странных источников, скрытых в тенистых лесах.
Отблизостикарликовых,куполообразных холмовтеперьпо-настоящему
перехватывало дыхание.Их крутизна и обрывистостьпревзошли мои ожидания и
ничемне напоминали сугубо прозаический мир, вкотороммы живем.Густые,
нетронутыелесанаэтихнедоступных склонах, казалось,скрывалив себе
чуждые и ужасающие вещи, и мне пришло в голову, что и необычная форма холмов
сама по себе имеет какое-тостранное давным-давно утраченное значение,как
будто они были гигантскими иероглифами, оставленными здесь расой гигантов, о
которой сложено столько легенд, и чьи подвиги живут только в редких глубоких
снах.Вселегендыпрошлогоивселеденящиекровьдоказательства,
содержащиеся в письмах ипредметах, принадлежащихГенриЭйкели, всплыли в
мой памяти, усилив ощущение напряженности растущей угрозы. Цель моего визита
ивсечудовищныеобстоятельства,которыебылиснимсвязаны,вдруг
обрушились на меня разом, вызвав холодок в спине и почти перевесив мою жажду
познать неизведанное.
Мойспутник, повсейвидимости,угадал моенастроение, ибо по мере
того,какдорога становилась шире и менееухоженной,анаше продвижение
замедлялосьивибрациямашиныусиливалась,еголюбезныепояснения
становились все более пространными, превратившисьпостепеннов непрерывный
речевой поток. Он говорил о красотеи загадочности этих мест иобнаруживал
знакомствосфольклорнымиисследованиямимоегобудущегохозяина.Его
вежливые вопросы показывали, что ему известенсугубо научный характер моего
приезда, а также то, что я везу важные материалы; ноон ни однимсловом не
намекнул на знакомство с глубиной и невероятностьюистин, которые открылись
перед Эйкели.
Манера поведения моегопопутчика была стольлюбезной, бодрой,вполне
городской и абсолютно нормальной, что его высказывания, по идее, должны были
быуспокоить и подбодрить меня; но, как это ни странно, ялишь все более и
болеетревожился помере того, как мыуглублялисьв первозданную дикость
холмов илесных чащ. Временами мне казалось, что онпростохочет выпытать
все, что мне известно о чудовищных тайнах этих мест; к тому жес каждым его
словом усиливалось ощущение, смутное, дразнящее и пугающее, что этот голос я
где-тослышал.Онбылнепростознакоммне,несмотрянамягкуюи
интеллигентнуюманеру. Япочему-тосвязывалеговпамятискакими-то
забытыми ночными кошмарами и чувствовал, что сойду сума,если не вспомню,
где я его слышал. Если бы в этотмомент подвернулась уважительнаяпричина,
ей богу, я отказался бы от своеговизите.Но ясно было,что такой причины
нет, - ия утешалсебянадеждой, что спокойныйнаучный разговор ссамим
Эйкели поможет мне взять себя в руки.