-- Войдите сюда, -- сказал я, отворяя дверь, -- я доложу о вас милорду.
--Выоченьлюбезны,мистер,мистер...какбишьвас!-- сказал
полковник.
Медленно поднялся я наверх, в залу, где были вес трое -- милорд в своем
кресле,миссис Генри завышиваньем у окна,амистерГенри расхаживалв
дальнем конце залы (какэтовошло у него в привычку); посрединебыл стол,
накрытый для ужина.Я вкратце сообщил им то, что мне было поручено.Милорд
откинулся на спинку кресла.Миссис Генри вскочила с места да так и застыла.
Онисмужемпереглянулисьчерез всюкомнату,ичто этобыл у нееза
странный, вызывающий взгляд, и как они оба при этом побледнели! Потом мистер
Генриобернулся комне, ничего не сказал, атолько сделал знакрукою. Но
этого было достаточно, и я спустился вниз к полковнику.
Когда мы с ним поднялись, я увидел, что тетрое не сдвинулись с места.
Я уверен, что они не обменялись ни словом.
--МилордДэррисдир, нетак ли? -- сказал полковникспоклоном,и
милорд поклонился ему в ответ.
-- А это, по всейвероятности, наследниктитула, владетель Баллантрэ?
-- продолжал полковник.
-- Я никогда непринимал этого имени, -- сказал мистер Генри. -- Генри
Дьюри к вашим услугам.
Потомполковник обратился к миссисГенри, приложившляпук сердцу и
кланяясь с изысканнейшей вежливостью:
--Неможетбытьсомнения,чтоввашемлицеяприветствую
обворожительную мисс Алисой, о которой я столько наслышан.
Супруги снова обменялись взглядом.
-- Я миссис Генри Дьюри, -- сказала она, -- но до замужества меня звали
Алисой Грэм.
Тогда заговорил милорд.
--Ястарый человек,полковник,--сказалон,--ипритом слаб
здоровьем. Не томитенас. Вы к нам свестями о... -- Он запнулся, но потом
произнес сорвавшимся голосом: -- О моем сыне?
-- Мой дорогой сэр, я отвечу вам прямо, как подобает солдату, -- сказал
полковник. -- Да, о нем.
Милорд протянул дрожащуюруку; онкак бы давал знак,но поторопиться
или обождать -- этого мы понять не могли. Наконец он едва выговорил:
-- И с добрыми?
-- С наилучшими,какиетолько могутбыть! -- вскричалполковник. --
Потомучтомойдобрыйдругипревосходныйтоварищ внастоящеевремя
обретается в прекрасном городеПарижеи,насколькоя могу судитьоего
привычках, едет сейчас в своем портшезе[14] на какой-нибудь званый обед...
Клянусь богом, леди дурно!
МиссисГенривсамомделесмертельнопобледнелаиопустилась на
подоконник. Но когда мистер Генри сделалдвижение, чтобы поспешить к ней на
помощь, она выпрямилась, вся задрожав.
-- Ничего! -- сказала она побелевшими губами.
МистерГенриостановился,илицо его передернулось гримасойгнева.
МистерГенриостановился,илицо его передернулось гримасойгнева.
Мгновение спустя он обернулся к полковнику:
-- Не вините себя за то,чтоваши новости так поразили миссисДьюри.
Это вполне естественно: все трое мы росли, как родные.
Миссис Генри посмотрела на мужа с некоторым облегчением и даже как бы с
признательностью.Насколькоямогусудить,это былегопервыйшагк
завоеванию ее благосклонности.
-- Радибога,проститеменя,миссисДьюри,яведьнеболее как
неотесаный ирландец, --оказал полковник,-- и заслуживаю расстрела за то,
что не сумел как следует преподнести свои новости. Новотсобственноручные
письмаБаллантрэ --пописьму каждому извас, и, уж конечно (если я хоть
что-либосмыслю в его талантах), онсумелдолжным образом рассказать свою
историю.
Говоря так, он вынул три письма и в соответствии с адресом подал первое
изнихмилорду, который жадно схватилего. Затем оннаправилсяк миссис
Генри.
Но леди отстранила его.
-- Моему мужу, -- сказала она сдавленным голосом.
Полковник был человек находчивый, но это и его ошеломило.
-- Да, конечно! -- сказал он. -- Как же этоя?Конечно! -- ноон все
еще держал перед ней письмо.
Тогдамистер Генри протянулруку, и ничегоне оставалось,кроме как
отдать письмо ему. Мистер Генри взял письма (и свое и женино) и посмотрел на
них,хмуряброви ичто-то обдумывая.Онвсе времяизумлялменясвоим
поведением, но тут он превзошел себя.
-- Позвольтемне проводить вас в ваши покои, -- сказал он жене. -- Все
это так неожиданно, и вам лучше бы прочесть письмо наедине, когда вы немного
придете в себя.
Опять она взглянула на него с каким-то оттенком изумления, но он не дал
ей опомниться и, подойдя к ней, сказал:
-- Так будет лучше, поверьте мне, а полковник Бэрк слишкомвоспитанный
человек, чтобы не извинитьвас заэто.-- И с этими словами он взял ее за
кончики пальцев и повел прочь из залы.
В этот вечер миссис Генри большене выходила,икогдамистерГенри
поднялся к ней, то,как я слышал много позже, она вернула ему письмотак и
нераспечатанным.
-- Прочтите его, и покончим с этим! -- вскричал он.
-- Избавьте меня от этого, -- сказала она.
Исэтими словамиониоба, намой взгляд,в значительнойстепени
испортили то хорошее, чего только что добились. А письмо попало в мои руки и
было сожжено нераспечатанным.
Чтобы точнее изложить похождения владетеля Баллантрэ после Куллодена, я
недавно написал полковникуБэрку, ныне кавалеруордена святого Людовика, с
просьбойприслатьмнеписьменноеихизложение, потому что по прошествии
такого большогопромежутка времения немогполагатьсятольконасвою
память. По правде сказать, я былнесколько озадачен его ответом, потому что
онприслал мне подробные воспоминанияо собственной жизни,только местами
имевшие отношениекБаллантрэ.