- С добрым утром, - сказал СтарыйДжентльмен.-Ярадвидеть,что
превратности минувшего года пощадили вас ичтовыпо-прежнемубродитев
полном здравии по прекрасному белому свету. За это одно да будет благословен
объявленныйнамДеньБлагодарения!Есливытеперьпойдетесомной,
любезнейший,тоянакормлювастакимобедом,которыйприведетваше
физическое состояние в полное соответствие с состоянием вашего духа.
Все девять лет Старый Джентльмен произносил в этотторжественныйдень
одну и ту же фразу. Сами эти слова превратились уже втрадицию,почтикак
текст Декларации независимости. Раньше они всегда звучали дивноймузыкойв
ушах Стаффи Пита. Но сейчас взгляд его, обращенный наСтарогоДжентльмена,
был полон муки. Мелкий снег едва не вскипал, падая на его разгоряченный лоб.
А Старый Джентльмен поеживался от холода и поворачивался спиной к ветру.
Стаффи всегда удивляло, почему егоблагодетельпроизносилсвоюречь
грустным голосом. Он не знал, что в эту минутуСтарыйДжентльменособенно
жалел, что у него нет сына -сына,которыйбыприходилсюдапослеего
смерти, гордый и сильный, и говорил бы какому-нибудь последующему Стаффи: "В
память моего отца..." Вот тогда это была бы настоящая традиция!
Но у Старого Джентльмена не было родственников.Онснималкомнатыв
семейном пансионе, в ветхом каменном особняке на однойизтихихуличекк
востоку от Парка. Зимой он выращивал фуксии в теплицеразмеромсдорожный
сундук. Весной он участвовал в пасхальном шествии. Летом ой жил нафермев
горах Нью-Джерси и, сидя в плетеном кресле, мечталобабочкеornithoptera
amphrisius, которую он надеялся когда-нибудь найти. Осенью он угощалобедом
Стаффи. Таковы были дела и обязанности Старого Джентльмена.
Полминуты Стаффи Пит смотрел на него, беспомощный, размякший от жалости
к самому себе. Глаза Старого Джентльмена горели радостью жертвования.
С каждым годом лицо его становилосьвсеморщинистей,ноегочерный
галстук был завязан таким жеэлегантнымбантом,бельеегобылотакже
безукоризненно чисто и кончики седых усовтакжеизящноподвиты.Стаффи
издал звук, похожий на бульканье гороховой похлебки в кастрюле.Этотзвук,
всегда предшествовавший словам, Старый Джентльмен слышал уже в девятый раз и
был вправе принять его за обычную для Стаффи формулу согласия.
"Благодарю, сэр. Япойдусвами.Оченьвампризнателен.Яочень
голоден, сэр"
Прострация,вызваннаяпереполнениемжелудка,непомешалаСтаффи
осознать,чтоонявляетсяучастникомсозданиятрадиции.-ВДень
Благодарения его аппетит не принадлежал ему по священному праву обычая, если
непоофициальномусводузаконов,онпринадлежалдобромуСтарому
Джентльмену,которыйпервымсделалнанегозаявку.
Америка,конечно,
свободная страна, но для того, чтобы традиция могла утвердиться,долженже
кто-то стать повторяющейся цифрой в периодическойдроби.Невсегерои-
герои из стали и золота. Есть и такие, которые размахивают оружием изолова
и плохо посеребренного железа.
Старый Джентльмен повел своего ежегодного протеже в ресторан, к югуот
Парна, к столику, за которым всегда происходило пиршество. Их уже знали там.
- Вот идет этот старикашка со своим бродягой, которого онкаждыйДень
Благодарения кормит обедом, - сказал один из официантов.
Старый Джентльменуселсяустола,ссияющимлицомпоглядываяна
краеугольныйкаменьбудущейдревнейтрадиции.Официантыуставилистол
праздничной едой - и Стаффисглубокимвздохом,которыйбылпринятза
выражение голода, Поднял нож и вилку и ринулся вбой,чтобыстяжатьсебе
бессмертные лавры.
Ни один герой еще не пробивалсястакиммужествомсквозьвражеские
ряды. Суп, индейка, отбивные,овощи,пирогиисчезали,едваихуспевали
подавать. Когда Стаффи, сытый по горло, вошел в ресторан, запах пищи едва не
заставил его обратиться в позорное бегство.Но,какистинныйрыцарь,он
поборол свою слабость.Онвиделвыражениелучезарногосчастьяналице
Старого Джентльмена - счастья более полного, чем давали ему, дажефуксиии
ornithoptera amphrisius, - и он не мог огорчить его.
Через час, когда Стаффи откинулся на спинку стула, битва была выиграна.
- Благодарю вас, сэр, - просвистел он, какдыряваяпароваятруба,-
благодарю за славное угощение.
Потом, с остекленевшим взором, он тяжело поднялся на ноги инаправился
в сторону кухни. Официант крутнул его, как волчок, и подтолкнулквыходной
двери. Старый Джентльмен аккуратно отсчитал один долларитридцатьцентов
серебром за съеденныйСтаффиобедиоставилпятнадцатьцентовначай
официанту.
Они расстались, как обычно, у дверей. Старый Джентльмен повернул на юг,
а Стаффи на север.
Дойдя до первого перекрестка, Стаффиостановился,постоялсминуту,
потом стал как-то странно топорщить свои лохмотья, как сова топорщатперья,
и упал на тротуар, словно пораженная солнечным ударом лошадь.
Когда приехала скорая помощь, молодой врач и шофер тихонько выругались,
с трудом поднимаягрузноетелоСтаффи.Запахавискинечувствовалось,
оснований отправлять его в полицейский участок не было, и поэтому Стаффисо
своими двумя обедами поехал в больницу. Там его положили на койкуиначали
искать у него какую-нибудь редкую болезнь, которуюнанемможнобылобы
попробовать лечить с помощью хирургического ножа.
А час спустя другая карета скорой помощи доставилавтужебольницу
Старого Джентльмена. Его тоже положили на койку, но заговорили всего лишь об
аппендиците,таккаквнешностьеговнушаланадеждунаполучение
соответствующего гонорара.