<Йау!> – раздалась мрачная реплика со стула, на котором потягивался и зевал Коко.
– Это Као Ко Кун, наш мозговой трест, – представил его Квиллер. – Он умеет читать чужие мысли, предчувствует, когда мне должны позвонить по телефону, и всегда знает точное время. Нам с вами это, увы, не дано… Юм-Юм – наша примадонна. Держится как топ-модель на подиуме, принимает фотогеничные позы и покоряет сердца невинным взором. Но будьте начеку: в любой момент она может стянуть у вас какой-нибудь небольшой яркий предмет.
Барри Морган не был уверен, принимать ли всерьёз слова Квиллера, и предпочёл сменить тему:
– Я никогда раньше не жил в маленьком городе. Быть может, вы мне что-нибудь посоветуете? Я абсолютно серьёзно. Не хотелось бы оплошать.
– Главное, не забывайте, что здесь все знают всех, – сказал Квиллер. – Никогда не отзывайтесь о человеке плохо: обязательно окажется, что ваш собеседник – его кузен, или зять, или приятель по клубу. Лучше всего держать глаза и уши открытыми, а рот на замке.
– Понятно… И ещё вопрос. Мой старший брат любит зимние виды спорта и был бы не прочь переехать сюда Он врач и хочет открыть здесь клинику.
– А в какой области он специализируется?
– Это у нас нечто вроде семейного анекдота, Мама работала акушеркой и хотела, чтобы брат шёл по её стопам, но он предпочёл дерматологию, чтобы пациенты не будили его по ночам.
Квиллер рассмеялся.
– Если без шуток, ваш брат будет здесь очень кстати. Ближайший дерматолог живёт в соседнем округе.
– Блеск! Он считает, что небольшой город – идеальное место для семьи. Ни грабежей на улицах, ни угона автомобилей, ни стрельбы – ничего из прелестей мегаполиса.
<Йау!> – прозвучал ещё более мрачный комментарий со стула.
По столь торжественному случаю Квиллер облачился в килт из шотландки с тартаном (клановым клетчатым рисунком) Макинтошей, прихватил спорран (сумку из меха с серебряной отделкой) и сунул за резинку гольфа нож-туб – и при всём том надел смокинг и строгий галстук. Полли была в белом вечернем платье и опаловом ожерелье, через плечо перекинута широкая клановая лента Робертсонов. Если бы её спросили, она с удовольствием объяснила бы, что фамилию Дункан носит по мужу, а главой клана Робертсонов был Дункан Атоллийский, потомок кельтских эрлов и родственник самогоРоберта Брюса. Полли страстно любила просвещать ближних.
В отель они прибыли на её <седане>, который больше шел к белому платью и опалам, чем громоздкий коричневый пикай Квиллера.
– Мэр тоже будет, – сообщила Полли. – Как он, по-твоему, отреагирует на вызов Аманды?
– Спокойно. Сделает вид, что ему ничего не известно.
У входа с задней стороны отеля их встретила команда студентов, взявшаяся отогнать автомобиль на стоянку. Полли с Квиллером прошли в здание по красной ковровой дорожке под вспышки фотокамер.
– Прямо как в Голливуде, – заметил Квиллер.
– Не совсем, – отозвалась Полли, обратившая внимание на изобилие старомодных нарядов.
На открытие отеля съехались последние из могикан, потомки старинных богатых родов, Несмотря на преклонный возраст и пошатнувшееся здоровье, они считали своим долгом поддержать благородное начинание, ради чего облачались в свои лучшие туалеты. <Старая гвардия>, – уважительно отзывалось о них большинство. Злые языки язвили: <Нафталинная команда>. И действительно, от пестрых шалей, боа из собольего меха и смокингов старомодного покроя, извлеченных из сундуков и комодов, исходил слабый нафталиновый дух.
Гости, приехавшие в отель на автомобилях, заходили через нижний вестибюль, откуда по парадной лестнице можно было подняться в верхнее фойе или спуститься в банкетный зал, где уже рекой лилось шампанское. Подобно всем остальным, Квиллер и Полли предпочли пройти вниз и задержались на полпути, чтобы окинуть взглядом подземную пещеру Аладдина. Все утопало в цветах, сияли светильники, на столах горели свечи. Гости сбивались в кучки, держа в руках бокалы с шампанским. Струнное трио исполняло венские вальсы. Официанты сновали по залу, разнося шампанское и грейпфрутовый сок.
На столах были расставлены горячие и холодные закуски. Возле одного из них чета Райкеров критически рассматривала разложенные перед ними миниатюрные порции. Милдред вела отдел кулинарных советов во <Всякой всячине>, Арчи был издателем газеты. Оба отнюдь не выглядели голодными.
– Так и знал, что застану тебя клюющим корм, – кинул Квиллер Райкеру. Они дружили со школьных лет и привыкли обмениваться колкостями.
– Не волнуйся, я оставил тебе несколько зернышек.
– Попробуйте эти восхитительные крабовые чепуховинки, – посоветовала Милдред. – Надо спросить у шеф-повара рецепт.
– Так он тебе и сказал, – бросил её муж.
– Скажет-скажет! Я брала у него вчера интервью, и отныне мы с ним закадычные друзья, Можешь прочитать об этом в своей завтрашней газете.
– Как вы отнесётесь к тому, что я приглашу вас в субботу в ресторан <Макинтош>? – спросил Квиллер у Райкеров. – Я закажу столик.
– Ты опоздал, – отозвался Арчи. – Свободных мест уже нет.
– Спорим, что для меня найдутся! Мы с управляющим – лучшие друзья. – Квиллер мог говорить это, ничем не рискуя, так как столик был заказан им ещё накануне.
– Слышите? – воскликнула Милдред. – <Вальс конькобежцев>! Когда его играют, я чувствую себя молодой и стройной.
– А я никогда не чувствую себя молодым и стройным, что бы ни играли, – грустно отозвался упитанный Арчи.
Наконец четвёрка оторвалась от крабового суфле, копченой лососины, пирожков с козьим сыром и тарталеток с заварным кремом и смешалась с толпой гостей, среди которых попадались заметные фигуры. Мэр Блайт вовсю старался всех очаровать. Аманда Гудвинтер, которая выглядела замарашкой в вечернем туалете тридцатилетней давности, хмуро взирала на окружавшую её толпу сторонников. Консультант по налогам и сборам Вэннел Мак-Вэннел, очень толстый шотландец по прозвищу Большой Мак, коротко – Биг Мак, явился в килте. А застройщик Дон Эксбридж – в клетчатом кушаке, который, по единодушному мнению Квиллера и Мак-Вэннела, не имел ничего общего с настоящим шотландским поясом. Фрэн Броуди ослепляла всех своим серебристым облегающим платьем с разрезами до середины бедра. Доктор Преллигейт, ректор местного колледжа, делал вид, будто ухаживает за ней. Кэрол и Ларри Ланспики, державшиеся, как всегда, скромно, оставались тем не менее главным двигателем местного общественного прогресса.
Полли представила Квиллера членам библиотечного совета, а он познакомил её с новым управляющим отелем.
– Хорошо, что я привез смокинг! – радовался Барри. – Я думал, здесь, в четырехстах милях севернее чего бы то ни было, он не понадобится, но мама сказала: а вдруг я надумаю жениться.