Вмоемраспоряжениидвеимперские
силы:Академиянаукилейб-гвардии полк Измайловский. Наука
сейчас бессильна, но зато солдаты... зато штыки их...
Потемкин, стыдясь бедности, офицерских компанииизбегал,а
дабывремянапраснонеуходило, повадился бывать на острове
Васильевском: дважды в неделю там открывалась дляпетербуржцев
библиотека академическая, где немало людей учености изыскивали.
Потемкинздесьотдыхал!Ноиногда, от чтения отвлекшись,
капрал сидел недвижим, сладко грезя о любви и славе...Будущее
писалось вилами по воде.
Впрочем, будущее так и пишется во дни младости.
3. КОМУ НУЖЕН БЕДНЫЙ КАПРАЛ?
Вслед за Елизаветой отдал Богу грешную душу и парализованный
графПетрШувалов.Известиеоегокончиневызвало бурную
радость на окраинах Санкт-Петербурга, на его похороны собралось
все простонародье столицы. День был ядрено-морозный,нотолпа
не расходилась. Гроб с телом вельможи долго не вывозили из дома
наМойке,алюди,уставшиеждать,потешалисьвзазорных
догадках:
-- Не везут, чай, оттого, что табаком посыпают!
Покойный продавал народу табак -- за сколько хотел.
-- Не табаком, а солью! -- кричали некурящие бабы.
Недосол на столе был трагичен. Ладно ужтабак,ноШувалов
безбожновздувалценынасоль,отчего народ, не в силах ее
покупать, страдал цинготной болезнью.
Когда же гроб с телом графа Шувалова показалсянаНевском,
толпа разом присела от хохота:
-- Ой, потеха! Из гроба-то сало моржовое вытекает...
Сало тоже было на откупе у Петра Шувалова, но он поставлял и
треску,апотому--вотместкуему-- из толпы полетели,
противношмякаясьокрышкугроба,тухлыерыбины.
Генерал-полицмейстер Корф велел обставить церемонию солдатами и
самвозглавилее--верхом, при обнаженной шпаге. Громадная
камбала, прилетев издалека, словно блин, слякотно залепила лицо
барона.
-- Эй! -- закричал он. -- Хватайте дерзостных!
Но в полицию уже сыпались камни,мужикибыстрораздергали
заборы на Старо-Невском, началась свалка. С большим трудом Корф
удержался,чтобынескомандовать--к открытию огня. Народ
бранью проводил процессиюдосамыхворотАлександро-Невской
лавры.
Вечером Корф навестил молодую императрицу:
-- Поверьте мне, старому солдату, что столько драк и столько
руганиязавсюжизньещененаблюдал,как сегодня. Мне
кажется, раздайся хоть одинвыстрел--иПетербургбылбы
охвачен таким бунтом, какого еще не знала столица России.
--Благодарю за рассказ, Николай Андреевич, -- ответила ему
Екатерина. -- Сии похороныдапослужатуроком!Теперьясно
вижу,чтолюбаячастнаямонополиянародупротивна. Нельзя
промыслы государственные отдавать в откуп единоличный. С одного
монополиста и прибытков казна возьмет немного... Я об этомеще
подумаю!
Послегенерал-полицмейстераонаприняла (опять-таки сидя)
генерал-поручика артиллерии Вильбоа:
-- Извещенаястала,АлександрНикитич,чтонаместо,
ставшее вакантным по смерти Шувалова, рекомендовать вас станут.
.. Я об этомеще
подумаю!
Послегенерал-полицмейстераонаприняла (опять-таки сидя)
генерал-поручика артиллерии Вильбоа:
-- Извещенаястала,АлександрНикитич,чтонаместо,
ставшее вакантным по смерти Шувалова, рекомендовать вас станут.
Обещаю приложить свое влияние, дабы видеть вас, человека умного
и благородного, на посту генерал-фельдцейхмейстера...
Вильбоа,услышавтакое,припалкееруке.Екатерина
нагнулась из кресел и поцеловала артиллериста в лоб. После чего
хитрая женщина повела дальновидную интригу:
-- Наслышана я, что в Артиллерийском штате обнаружилосьеще
упалое"вакантное"местоцалмейстера... Имеете ли вы кого на
примете,чтобыказнурусскойартиллерииемудоверить?--
Вильбоанаморщиллоб, Екатерина помогла ему: -- Предлагаю вам
Орлова Григория,аужвыозаботьтесь,чтобыизпоручиков
получил он чин капитанский...
Вильбоадогадывался,чтосделатьОрлова казначеем -- все
равно чтодоверитькозлукапусту.НозаречамиЕкатерины
артиллерист уловил нечто значительное и обещал ей повиноваться.
Завысокойоградой,весь осыпанный хрустким инеем, притих
воронцовский замок -- напротив него, еще недостроенные, темнели
ряды гостиных дворов. БолящийювелирЖеромПозьеещевчера
думал,чтоумретотколик, но коммерция важнее смерти, и по
первому зову Елизаветы РомановныВоронцовойонпритащилсяс
наборомдрагоценностей.Фавориткаприняламастера в постели
(это была последняя модапарижскихдам!),держанаподносе
чашкус бразильским шоколадом, вся в окружении противно лающих
мосек.
-- О, так ты живой, негодяй! -- обрадовалась она.
Позье разложил на одеяленовинки.Лизканаделанапалец
перстеньсмизернымичасиками,прицепила серьги с алмазными
подвесками ("Я ценю ихвпятнадцатьтысяч",--остерегее
Позье."А мне плевать!" -- ответила куртизанка) и набросила на
шею ожерельную ниткуизкрохотныхбриллиантовсрубиномв
кулоне.
--Всемое!--сказалаона,амоськи заворчали. Позье
намекнул о деньгах. -- Получишь с государя... он сейчас явится.
Ноги императора, продетые в жесткиефутлярыботфортов,не
сгибались в коленях, и Петр плюхнулся в кресло, растопырив свои
ходули как длинные палки. Воскликнул радостно:
--А,вот и ты, старина Позье! Выходит, мне вчера неправду
сказали, будто ты собрался отойти в лучший из миров.
-- Я передумал, -- отвечал находчивый ювелир, -- и решил еще
пожить на свете, чтобы иметь счастье видеть вас императором.
-- Да. Теперь ты будешь иметь немало заказов.
--Ах,государь,--счувствомотвечалхудожник,--
напомните, пожалуйста, какого цвета бывают деньги, которых я не
видел от вас на протяжении долгих пятнадцати лет.
Император велел лакеям подать пива:
--Побольшеипокрепче!Теткамоябыла скупа, и ты сам
знаешь, Позье, как я нуждался.