На этот раз Гровер нарисовал, приложив максимум старания.
– И она сказала, что это буква «Г» или «Р»? – уточнил Мартин.
– Она не могла определить, какая это буква.
– И что, по ее мнению, она означает? Гровер отвечал на вопросы и показывал, как шеф полиции Гарни натягивал желтую ленту, потом повторил слова миссис Бисон, изобразил крики из толпы и женщину, которая испугалась до слез, и даже скопировал реплику Хойта Маккоя, да так удачно, что все рассмеялись.
– Хойт Маккой сказал, что пятно похоже на ложку.
– Да, но Хойт Маккой – чокнутый.
– Возможно, и так, но миссис Бисон не может знать все.
– Гровер! – закричал Мартин, и его лицо стало почти таким же медным, как волосы. – Она очень серьезно восприняла видение пророчицы, а ты относишься к нему скептически!
Зазвенел звонок. Гровер и его товарищи, которые слушали его, все–таки опоздали на урок.
– Первый раз за год опаздываю на урок, – вздохнул Мартин.
– Я в этом не виноват, – отмахнулся Гровер. – Никто не заставлял тебя стоять и слушать.
Но Мартин отвернулся. «Он изменился, – подумал Гровер, спеша в свой класс. – Раньше он не был таким мрачным».
Чуть дальше она нашла супермаркет, где купила хлеб, молоко, яйца, какао–порошок и упаковку печенья для собаки, которую сразу убрала под куртку.
Никки уже уходила с Главной улицы, когда услышала сначала где–то далеко, а затем совсем рядом рев пяти боевых реактивных истребителей, которые пронеслись над городом.
Никки очень испугалась, остановилась, поставила пакет с покупками на землю и зажала руками уши.
Она стояла так, пока самолеты не улетели, и вдруг почувствовала, как кто–то прикоснулся к ней. Она подняла голову и увидела пожилую женщину.
– Это может начаться прямо сейчас, – дрожащим голосом проговорила женщина. – Никому не дано этого знать… Но лучше не бояться, старайся совладать со страхом. – Тонкими пальцами она похлопала Никки по плечу. – И не забывай о молитве, девочка. – Женщина вскинула глаза к небу. – Все у нас будет хорошо, потому что… – Она не договорила и пошла прочь, только добавив Никки тревоги.
Может, здесь люди так же напуганы, как в Филадельфии. Сердце у девочки упало. Но, с другой стороны, женщина сказала, что все будет хорошо. Никки не знала, что думать.
Впрочем, вернувшись в «Зеленую гавань», она забыла об этой встрече. Спрятав в своей спальне печенье для щенка, она пошла на кухню, где Кристал сварила горячий шоколад. Когда они сели за большой стол в столовой, Кристал достала список намеченных на день дел.
– Эта комната такая величественная! – Никки решила при каждом удобном случае подчеркивать достоинства «Зеленой гавани», чтобы убедить Кристал не продавать особняк.
– Пожалуй, – согласилась Кристал и огляделась. – Стол точно великолепный. За него дадут хорошую цену. – Она заглянула в список. – Я начну со встречи с риелтором, потом заеду в аукционный дом, а после этого – в службу уборки. Думаю, что вернусь к полудню.
– Я останусь здесь. Пороюсь в шкафах, может, найду что–нибудь интересное.
– Можно быть спокойной за тебя? Из окон не будешь высовываться? Не свалишься с лестницы?
– Разумеется, нет, – ответила Никки. – Я ограничусь только теми ящиками, до которых смогу достать. Буду раскладывать все на две кучи: в одной будет то, что нужно оставить, а в другой – все на выброс.
– Вторая куча получится большая, – заметила Кристал.
Как только Кристал уехала, Никки взяла собачье печенье и поспешила наверх.
– Аманда! – позвала она. – Это я!
Никки открыла дверь, и Отис пулей бросился к ней. Щенок поднялся на задние лапы и вытянул передние, словно хотел погладить девочку по лицу. Никки присела и почесала его за ушами.
– Привет! Ты такой милый! Аманда вышла в коридор.
– Я слышала, как Отис тявкал. Не знаю, как нам удастся скрыть, что он здесь. Кристал может его услышать, – сказала Никки.
– Господи! – вздохнула Аманда. – Может, найти ему намордник?
– Ну, это, пожалуй, жестоко, – ответила Никки. – Нужно придумать что–нибудь еще.
Никки вошла в детскую и огляделась. Свернутый ковер натолкнул ее на дельную мысль.
– Мы можем звукоизолировать комнату.
Почти два часа Никки и Аманда занимались тем, что пытались устроить звукоизоляцию в комнате. Они раскатали большой ковер, из других комнат принесли в детскую маленькие ковры и застелили ими пол. Из шкафов достали одеяла и полотенца, занавесили ими дверь и окна. Время от времени Никки спускалась вниз, чтобы проверить, не слышно ли, как лает Отис.
– Сработало! – наконец сообщила она.
Они не просто звукоизолировали комнату, но создали нечто необычное и прекрасное. Комната, застеленная коврами и завешанная одеялами, стала похожа на огромную палатку, которая радовала глаз разноцветьем: сине–красный пол, розово–лилово–зеленые с золотым стены. Света, правда, стало меньше, поэтому они принесли снизу торшер, а потом еще диванные подушки и второе кресло–качалку.