Ни Ловайян, ни Андерсон, ни Вальберг, ниБолдуин,
ни Делегорт ничего не преувеличивают.
Позиция, которую занимал Жозеф, была крайне неудобна длястрельбы.Он
находился как раз против первого слона,новиделтолькоегоголовуи
массивные, колонноподобные ноги. Если бы он хоть мог видеть грудь!Нечего
и думать о том, чтобы свалить слона, попав ему в череп, - этовсеравно,
что пытаться пробить стальную броню.
Стадо уже на берегу. Река едва ли имела метровдвадцатьвширину.У
вожака выражение добродушное и одновременно хитроватое. Он слюбопытством
оглядывает оба берега, затем, моргнув своими маленькими глазками,глубоко
втягивает воздух. Хобот выпрямляется и вытягиваетсявсторонуохотника,
который видит огромную пасть с отвислой нижней губой и двамонументальных
бивня. Слон как будто встревожен. Он медленно оборачивается ксвоим,как
бы говоря им: "Внимание!" Альберу мешал пень, и он не мог использовать это
движение слона. Со своей стороны, Александр не мог понятьпричинытакого
промедления Альбера и нетерпеливо бормотал про себя: "Какого жечертаон
не стреляет?"
Секундыначинаютказатьсячасами.Слонынесколькоуспокаиваются.
Подгоняемые жаждой, они решительно входят в воду, разбрасывая вокругсебя
сверкающие брызги, немедленно начинают зачерпывать воду хоботом,поливать
себе бока и резвиться как обычно.
Два оглушительных выстрела, а через полсекунды итретийпрокатываются
над лесом, как отдаленный гром, и немедленно вслед за ними - крик ярости и
боли.Этовопитслон.Ктооднаждыслышалэтотвопльприподобных
обстоятельствах, никогда его не забудет. Один из гигантов, точно сраженный
молнией, застываетнакакое-томгновениеизатемвалитсявужасных
судорогах.
Это выстрелил такмастерскиАлександр.Какчеловекосторожный,он
сохранил неподвижность исберегсвойвторойзаряд.Обезумевшиеслоны
убегают, храпя от ярости и ужаса, и исчезают в заросляхбаугиний.Однако
убегают не все: два из них тяжело ранены.
Жозеф выстрелил одновременно со своим господином. Он стрелялвслона,
который смотрел прямо на него. Не надеясь попасть в грудь, он выстрелилв
переднюю ногу. Он немогсделатьничеголучшего.Животноепродолжало
вопить и, хромая, пустилось вдогонку стаду. Сейчас можнобудетпойтипо
его кровавому следу.
Альберу не повезло, и положение его стало чрезвычайно серьезным,почти
безнадежным. Полагаясь на пробойную силу конической пули восьмого калибра,
которую вытолкнули из ствола пятнадцать граммов мелкого пороха, он стрелял
в предплечье. Рана должна была быть смертельной. Но, на свою беду,Альбер
не учел огромной живучести животного, которое невозможно свалить с первого
выстрела. Слон заметил стрелка иринулсятуда,гдеещенеразвеялось
облачко дыма. Альбер попытался уложить его вторымвыстрелом,нораненое
животное передвигалось с быстротой, которуюяростьтолькоусиливала,и
охотник промахнулся. Не успел он вскинуть ружье, какстрашнаямассауже
раскачивалась у него над головой, грозя раздавить его.
Ни бежать, нихотя
бы укрыться не было возможности. Он едва мог защищать свою жизнь.
Александр выскочилизсвоейзасады.Он,разумеется,забылвсякую
осторожность и поспешил на помощь своему другу. Альбер сидел накорточках
и понимал, что это выгодно только для зверя: сейчас слон либо обхватит его
хоботом, либо раздавит ногами. Он кинулся на спину, крепко уперся ружьем в
землю и, громко крича, спустил курок. Пуля попаласлонупрямовгрудь.
Оглушенный выстрелом, ослепленный вспышкой, напуганныйкрикамиохотника,
слон на мгновение остановился, потом повернулся и удрал.
Оба друга вздохнули с облегчением. Они быстро перезарядили карабинына
случай, если опасный враг вернется.
- Уф! - восклицает Альбер с нервной дрожью в голосе. - Наконец-то!
- Черт возьми! - отвечает Александр, сжимая его в объятиях.-Уменя
мурашки побежали по телу. Мне показалось - он тебя раздавил. Ты цел?
- Цел и невредим и ничего не понимаю. Если бы я не отодвинулсячутьв
сторону, все было бы кончено. Я ужо чувствовал на себе его хобот.Чтоза
страшная сила у этих чудовищ! У него в теле сидят две пулипошестьдесят
пять граммов каждая, а он ломает толстые деревья, как спички!
- Что мы сейчас предпримем?Тот,вкоторогоястрелял,неподает
признаков жизни. Я думаю, он убит окончательно и бесповоротно. Давайпока
этим и ограничимся. У наших голодающих есть чем насытиться - смотри, какая
гора мяса!
- Да ни за что на свете! Я еще должен разделаться с этим мошенником. Он
нагнал на меня такого страху, - я обязательно должен с ним разделаться! И,
по-моему, рана у него все-таки смертельная. Было бы грешно не узнать, куда
девались его бренные останки. Но ведь Жозеф тоже стрелял. И он уверен, что
тоже нанес своему слону серьезную рану. А я его знаю, - он свою добычу так
не бросит. Однако куда он девался? Эй, Жозеф!
Жозеф прибежал, задыхаясь от волнения. Волосы его были взъерошены, лицо
и руки исцарапаны.
- Ах, месье Альвер! - кричал он.-МесьеАльвер!Ясобсемпотерял
голобу! Я думал, что не быдержу!
- Успокойся, дружок! Я цел и невредим, как видишь. Но ты-то что делал?
- Зверь стоял прямо протиб меня. Я быстрелил.
- Я тебе сказал стрелять в переднюю ногу.
- Я так и сделал.
- Попал?
- Еще как! Он кричал, а потом увежал, как заяц.
- Ты собираешься догонять его, я надеюсь?
- Упаси меня вог!
- Как, такой заядлый охотник, как ты, и отказывается от такой добычи?
- Я-то, конечно, пойду поискать его, но вы - нет!
- Это еще почему?
- Потому что я хочу привезти вас домой в целомвиде.Наконец,чтоя
скажу мадам Анне? Она мне строго наказала присматривать за вами.
- Тише! Ей мы ничего не скажем. Давай в погоню! Я уже успокоился, даи
ты перестал путать "б" и "в".
- Я считаю, - вставил Александр, -чтоправильнобылобысестьна
коней! Кто его знает, куда нас заведет погоня за ранеными слонами.
- Верно!
Спустя несколько минут три смелых товарища ехали последамодногоиз
слонов - того, который, отступая, поливал землюпотокамикрови.