У тебя тутестьгде-нибудьсвоиугол?Какая-нибудь
дыра, какой-нибудь насест?
- Вот именно, ты правильно сказал: дыра и насест. Идем!
- Еще одно слово. Я должен тебе представитьмоегоспутника.Тыуже,
впрочем, слыхал о нем. Это мой молочный брат Жозеф, сын нашего фермераиз
Вильрожа.
- Ах, значит, это и есть Пупон?
- Совершенно верно. Пупон-по-нашему,по-каталонски-Жозеф...А
теперь идем.
Тот, которого звали Александром, шел впереди и вел своихспутниковпо
узким тропинкам между ямами к палаткам, белевшим в полукилометре отместа
работ.
Александру Шони примерно года тридцать два. Он полная противоположность
своему другу. Большие голубые глаза, светлые волосы, длинные усы,высокий
рост и атлетическое сложениеделаютегопохожимнапервыхобитателей
древней Галлии - тип,почтисовершенноисчезнувший.Сходствоособенно
сильно в моральном смысле, ибо Александр Шони наделен нетолькоживостью
наших предков, но также их душевной прямотой и храбростью.
- Вот она, моя дыра, - сказал он, раздвигая полог палатки. -Авоти
насест. - При этих словах он показал на две бычьи шкуры; они были натянуты
на рамы, которые стояли на вбитых в землю кольях.
- Обстановка простая и дешевая, - весело заметил Альбер.
- Пустяки: тысяча франков наличными!
- Ах, черт! А дела-то хоть идут?..
- Как сказать... За этишестьмесяцевяструдомсводилконцыс
концами. К счастью, недели двеназадмнеудалосьнайтиямку,которая
принесла мне тысяч десять. В общем, не бог весть что.
- Зато я принес тебе богатство.
- То есть как это?
- Расскажу в двух словах. Ты знаешь, что за последние годыябывалв
Париже лишь изредка. Мной овладел демон скитаний. Недаром якаталонец.Я
охотился на львов в Абиссинии, я былнаСуматреивКонго.Внезапно,
находясь в Измаилии, я получаю от моего поверенного письмосизвещением,
что все мое состояние ухнуло в результате знаменитого финансового краха. Я
мигом помчался в Париж, распродал свои имения,расплатилсясдолгамии
очень скоро оказался без гроша за душой. Единственнымощутимымдляменя
результатом этой операции было то, что я смог оценить лживостьпоговорки:
"Заплатить долги - значит разбогатеть". Конечно, я расплатился,пояне
имею ни гроша, в то время как другие ничегонезаплатилиитеперьони
богаты, как свиноторговцы.
- Да ведь и со мной было то же самое! Мне пришлось продать все,чтоя
имел, вплоть до моего маленького имения Бель-Эр. Я с трудом сохранил две с
половиной тысячи дохода для моей бедной матери.
- Мне удалось удержать фермувВильроже,ионааккуратноприносит
триста франков чистого убытка в год. Так что ты видишь, как процветают мои
дела! Но жить-то ведьнадо.Аменянепривлекаетчиновничьяслужба.
По-моему, место консула или жалованье супрефекта не болеезаманчивы,чем
высокопочетная, но низко оплачиваемая должность ночного сторожа.Тогдау
Анны возникла гениальная мысль.
Тогдау
Анны возникла гениальная мысль...
- У Анны? Кто это Анна?
- Черт возьми, моя жена! Ведь я женился! Ты ничего не знаешь? Это целая
история. Мы познакомились полтора года назад, и как раз недалеко отсюда-
в Трансваале. Она дочь методистского проповедника. Другмой,этоангел,
жемчужина! НекийгосподинВандер...невспомнюточноегофамилии...
словом, один бур, сущий белый дикарь, у которого сто квадратных миль своей
земли, добивался ее руки. Анна видеть его не могла. Мы снимдралисьна
пистолетах. Мой нынешнийтестьбылегосекундантом.Проповедник!Бур
ужасно смутился и стрелял в меня как-то так неловко, что пуляпрострелила
уходостопочтенномуслугебожию...Этанеловкостьпогубилавсе
матримониальные расчеты моего противника. Так что спустя неделю счастливым
супругом мисс Анны Смитсон стал я!..
- Очень хорошо! - прервал его Александр, смеясь во все горло. -Однако
перейдем к гениальной мысли твоей жены.
- Очень просто. Ты, быть может, знаешь или не знаешь, чтоужев1750
году, в туэпоху,когдаГрикалендпринадлежалголландцам,миссионеры
составили карту, в которой указывалось,чтоэтиземли,едваизвестные
белым, содержат алмазы. И действительно, установлено, что коронны, кафры и
бушмены пользуются алмазами если не для украшения, то какорудиемтруда.
Эти дикари говорят, что ихпредкиуходиливГрикалендзаалмазамии
пользовались ими для обработки жерновов.
- И ты все это узнал? О, кладезь мудрости!..
- Не я, а моя жена. За какой-нибудь час она рассказала мнеобалмазах
гораздо больше, чем наш лицейский преподаватель за три года. Из всего, что
он нам вдалбливал, я помню только, что, вопреки некоторым мнениям, алмаз -
это чистый углерод, что он кристалл и имеетформукуба,восьмигранника,
десятигранника и так далее и так далее. Всемуэтомуяохотноверю.Но
Анна, видишь ли, родилась в здешних местах, вфургоне,когдаеепапаша
проповедовал евангелие дикарям. Она говорит на четырехилипятиместных
наречиях, и, можешь мне поверить, в ее устах эти странные звуки кажутся не
менее певучими, чем трели соловья.
- Здорово! - воскликнул Александр.
- Она пережила немало приключений, и, между прочим, ей довелосьспасти
от мучительной смерти одного кафра, по имени Лакми. А ты прекрасно знаешь,
что чернокожие - народ благодарный. Лакми привязался к дому пастора.Этот
дом стоял на колесах и находилсявпостоянныхразъездах.Занесколько
месяцев до моей женитьбы этотбеднягаЛакмиумеротчахотки.Онбыл
потомком могущественного вождя какого-то племени. Умирая, он принес вдар
своему доброму ангелу, своей благодетельнице, огромное количество алмазов,
единственным и законным владельцем которых он был. Точней говоря, это куча
камней, которые предназначалисьдляобработкижерновов,-килограммов
двадцать. И все это припрятановодномместечке,кудамыстобойи
отправимся сию же минуту, без всякого промедления. В Капштадте французский
консул сказал мне, что ты находишься здесь, на Нельсонс-фонтейне.