-- Садитесь за руль, -- предложилЛауден. -- Вы ведь знаете, где здесь
удобнее всего пристать.
-- Не люблю править чужими лодками, -- возразил Хэвенс.
--Считайтеее лодкой моегокомпаньона,имысвамиокажемсяв
одинаковом положении, -- посоветовал Лауден, легко спускаясь по трапу.
Хэвенспоследовалзанимибездальнейшихвозраженийвзял
румпель-штерты.
--Непонимаю, какимобразом вам удаетсяизвлекать доходы извашей
шхуны,--заметил он. --Во-первых, она, намойвзгляд,великовата для
торговли по архипелагам, а во-вторых, слишком роскошно отделана.
-- Я не так уж уверен, что мы действительно извлекаем из нее доходы, --
возразил Лауден.--Яведьотнюдьнеделовой человек.Мойкомпаньон,
кажется,доволен,а деньги,какя вамужеговорил,принадлежат ему. Я
вкладываю в дело только отсутствие коммерческого опыта.
-- Полагаю, ваши обязанности вам по душе? -- осведомился Хэвенс.
-- Да, как ни странно, очень, -- ответил Лауден.
Пока они пересекалигладь бухты, солнце зашло за горизонт, навоенной
шхуне раздался сигнальный выстрелпушки (точнее говоря,это было ружье)и
был спущен флаг. Шлюпкапристала к берегу в ужесгущающихся сумерках, и на
низкойверанде"СеркльИнтернасьональ"[4](какофициальноинебез
основанийназывался клуб) засветились многочисленные лампы. Наступили самые
приятныечасысуток:исчезлиназойливые,больножалящиемушки; повеял
прохладный береговой бриз, и члены "Серкль Интернасьональ" собрались в клубе
поболтатьивыпить стаканчик-другой.МистерЛауденДодд былофициально
представлен коменданту острова; партнеру коменданта по бильярду-- торговцу
с соседнегоостроваипочетному члену клуба, который началсвоюкарьеру
помощникомплотника на бортувоенного кораблясеверян; портовому доктору;
начальнику жандармов; владельцу опийной плантациии всем остальным людямс
белой кожей,которых прихоти торговли иликораблекрушений,аможет быть,
просто нежеланиеслужитьв военномфлотезабросилив Таиохаэ. Благодаря
своейрасполагающейвнешностиилюбезнымманерам,атакжеумению
красноречивоизъясняться какна английском, таки нафранцузскомязыках
Лауден всем очень понравился. Вскоре на столе возленего уже стояла одна из
восьмипоследнихбутылокпива,асам оноказалсядовольномолчаливой
центральной фигурой оживленно болтающей группы.
Разговорыв Южных Морях все на один образец:океанздесь огромен, но
мирмал; вначале непременно будет упомянутЗабияка Хейс, герой-моряк,чьи
подвиги и вполне заслуженныйконец остались совершенно неизвестными Европе;
потом будет затронут вопросо торговле копрой илижемчугом, аможет быть,
хлопкомилигубками,но оченьнебрежно,словноон никогоособенноне
интересует;тоиделобудутупоминатьсяназванияшхунифамилииих
капитанов,азатемсобеседникиобменяютсяновостямиопоследнем
кораблекрушениии обстоятельно ихобсудят.
Человеку новому этиразговоры
сначала непокажутсяособенноинтересными,но,когда он проживет в мире
островов годилидваиперевидает немало шхун, такчтофамилия каждого
капитанабудетвызывать в егопамяти определеннуюфигуру,облаченнуюв
пижаму или парусиновый костюм, да к тому же привыкнет к снисходительности, с
которой (в памятьмистера Хейса) относятся здесь к таким видам человеческой
деятельности, какконтрабанда, нарочно устроенное кораблекрушение, баратрия
[5], пиратство, насильственная вербовка рабочей силы ипрочее, он убедится,
чтобеседывклубах Полинезиинеменееостроумныипоучительны,чем
разговоры в подобных же заведениях Лондона и Парижа.
Хотя мистер Лауден Додд и прибыл на Маркизские острова впервые,он был
старым, просоленным торговцем Южных Морей; онзнал множество кораблейи их
капитанов;емуприходилосьнадругихархипелагахприсутствоватьпри
зарождении предприятия, о конце которого шел рассказ, или,наоборот, он мог
сообщить о дальнейшем развитиисобытий, начавшихся вТаиохаэ. Среди прочих
интересных новостей -- например, о появлении в здешних водах новых лиц -- он
сообщилтакжеокораблекрушении."ДжонРичарде" разделилсудьбу многих
других островных шхун.
-- Дикинсон выбросил ее на остров Пальмерстона, -- возвестил Додд.
-- А кто владельцы? -- спросил один из его собеседников.
-- О, как обычно, "Кепсикум и Кь".
Всепереглянулисьсмногозначительнойулыбкой,и Лауден,пожалуй,
выразил общее мнение, сказав:
--Вот,говорят,естьвыгодныедела!Чтоможетбытьвыгоднее
застрахованной шхуны, опытного капитана и крепкого, надежного рифа?
--Выгодныхдел не существует!-- заметил уроженец Глазго. -- Никто,
кроме миссионеров, не получает барышей.
-- Ну, не знаю, -- возразил кто-то. -- Опиум приносит недурную прибыль.
-- Неплохо также подобраться к жемчужнойотмели, где ловлязапрещена,
такгодуначетвертом,обчистить лагуну и удратьна всех парусах,пока
французы не спохватились.
-- Неплохо золота самородок отыскать, -- вставил какой-то немец.
--Купить потерпевший крушение корабль тоже инойраз сделка недурная,
--сказал Хэвенс. --Помните этогочеловека из Гонолулуибриг, который
выбросило на рифы Вайкики? Ветер был крепкий, и бриг начало ломать, не успел
он как следует сестьна днище. Агент "Ллойда" продал егоменьше чемчерез
час, и до темноты,когда корабль наконецразбилов щепы, покупатель успел
обеспечить себе безбедную жизнь, а если бысолнце зашло на три часапозже,
он мог бы совсем удалитьсяот дел. Но итак он построил себедом на улице
Беретания и назвал его в честь этого корабля.
-- Да,поройна кораблекрушенииможнонедурнонажиться, --сказал
уроженец Глазго, -- но далеко не всегда.
-- Ну, это общее правило -- выгодные дела встречаются редко, -- ответил
Хэвенс.