Он - гордость моего родительского сердца. Но для мальчиков главное -
послушание. Да, сынок, послушание. Вот если бы ты поплавал сБилли,тебя
не пришлось бы окликать два раза. Билли никогда не повторял приказаний, да
и другие, что с ним плавали... А вот и он, мой штурман Билли, сподзорной
трубой под мышкой, благословиегобог!Давай-капойдемопятьвзал,
спрячемся за дверью, сынок,иустроимБиллисюрприз,обрадуемБилли,
благослови его бог!
С этими словами он загнал меня в общую комнату, в угол, испряталу
себя за спиной.Мыобабылизаслоненыоткрытойдверью.Мнебылои
неприятно, ичуть-чутьстрашновато,каквыможетесебепредставить,
особенно когда я заметил, чтонезнакомецисамтрусит.Онвысвободил
рукоятку своего кортика, чуть-чуть вытащил его из ножен и все времяделал
такие движения, как будто глотает какой-токусок,застрявшийунегов
горле.
Наконец в комнату ввалился капитан, хлопнул дверьюи,неглядяпо
сторонам, направился прямо к столу, где его поджидал завтрак.
- Билли! - проговорилнезнакомец,стараясьпридатьсвоемуголосу
твердость и смелость.
Капитан повернулся на каблуках и оказался прямо перед нами. Загар как
бы сошел с его лица, даже нос его сделался синим. У него был вид человека,
который повстречался с привидением,илисдьяволом,илисчем-нибудь
похуже, если такое бывает. И, признаюсь вам, мне стало жалко его-таким
он сразу сделался старым и дряблым.
- Разве ты не узнаешь меня,Билли?Неужелитынеузнаешьсвоего
старого корабельного товарища, Билли? - сказал незнакомец.
Капитан открыл рот, словно у него не хватило дыхания.
- Черный Пес! - проговорил он наконец.
- Он самый, - ответил незнакомец, несколько приободрившись. -Черный
Пес пришел проведать своегостарогокорабельногодруга,своегоБилли,
живущего в трактире "АдмиралБенбоу".Ах,Билли,Билли!Скольководы
утекло с тех пор, как я лишился двух своих когтей! - воскликнул он, подняв
искалеченную руку.
- Ладно, - сказал капитан. - Тывыследилменя,ияпередтобою.
Говори же, зачем пришел?
- Узнаю тебя, Билли, - ответил Черный Пес. -Тыправ,Билли.Этот
славный мальчуган, которого я так полюбил, принесет мне стаканчик рому. Мы
посидим с тобой, если хочешь, ипоговоримбезобиняков,напрямик,как
старые товарищи. Не правда ли?
Когда я вернулся с бутылкой, они уже сидели за столомкапитанадруг
против друга.
Черный Пес сидел боком, поближе к двери иоднимглазомсмотрелна
своего старого друга, а другим - на дверь, путь к отступлению.
Он велел мне уйти и оставить дверь открытой настежь.
- Чтобы ты, сыночек, не подсматривал в замочную скважину,-пояснил
он.
Я оставил их вдвоем и вернулся к стойке.
Я оставил их вдвоем и вернулся к стойке.
Долгое время, несмотря на все старания, янеслышалничего,кроме
невнятного говора. Но мало-помалу голоса становились все громче, и наконец
мне удалось уловить несколько слов, главным образом ругань, исходившуюиз
уст капитана.
Раз капитан закричал:
- Нет, нет, нет, нет! И довольно об этом! Слышишь?
И потом снова:
- Если дело дойдет до виселицы, так пусть на ней болтаются все!
Потом внезапно раздался страшный взрыв ругательств, стол искамьис
грохотом опрокинулись на пол, звякнула сталь клинков, кто-то вскрикнулот
боли, и через минуту я увидел Черного Пса, со всех ног бегущегокдвери.
Капитан гнался за ним. Их кортики были обнажены. У черного Псаизлевого
плеча текла кровь. Возле самой двери капитан замахнулся кортикомихотел
нанести убегающему еще один, самый страшный, удар и несомненно разрубил бы
емуголовупополам,нокортикзацепилсязабольшуювывескунашего
"Адмирала Бенбоу". На вывеске, внизу, на самойраме,досихпорможно
видеть след от него.
На этом битва кончилась.
Выскочив на дорогу, Черный Пес, несмотря насвоюрану,помчалсяс
такой удивительной скоростью, что через полминуты исчез за холмом. Капитан
стоял и смотрел на вывеску какпомешанный.Затемнесколькоразпровел
рукой по глазам и вернулся в дом.
- Джим, - приказал он, - рому!
Он слегка пошатнулся при этих словах и оперся рукой о стену.
- Вы ранены? - воскликнул я.
- Рому! - повторил он. - Мне нужно убираться отсюда. Рому! Рому!
Я побежал за ромом, но от волнения разбил стаканизапачкалгрязью
кран бочки. И пока я приводил все в порядок и наливал другой стакан, вдруг
я услышал, как в зале что-то грузно грохнулось на пол. Я вбежалиувидел
капитана,которыйвовсюсвоюдлинурастянулсянаполу.Мать,
встревоженная криками и дракой, сбежала вниз мне на помощь. Мыприподняли
голову капитана. Он дышал очень громко и тяжко. Глазаегобылизакрыты,
лицо побагровело.
- Боже мой! - воскликнула мать. - Какой срам для нашеготрактира!А
твой бедный отец, как нарочно, лежит больной!
Мы не знали, как помочькапитану,ибылиуверены,чтоонранен
насмерть во время поединка с незнакомцем. Я принес рому и попыталсявлить
ему в рот. Но сильные челюсти его были сжаты, как железные.
Ксчастью,дверьотворилась,ивошелдокторЛивси,приехавший
навестить моего больного отца.
- Доктор, помогите! - воскликнули мы.-Чтонамделать?Кудаон
ранен?
- Ранен? - сказал доктор. - Чепуха! Он так же ранен, как ты или я.У
него просто удар. Что делать! Я предупреждалего...Ну,миссисХокинс,
возвращайтесь наверх к мужу и, если можно, ничего неговоритеему.Ая
попытаюсь спасти эту трижды ненужную жизнь.