Запасапресной воды должно хватить надесять-двенадцать
суток. Дисциплина средикомандызаметно падает. Но самое страшное--это
болезнь миссГарди. Я ужене сомневаюсь, что онабольнаоспой. Скоро эту
страшнуюновостьнельзябудет держатьвтайне откапитана.Боже,что
станется с нами!
Борт "Бургундии", 28 апреля.
Наступилавлажнаятропическая жара. МиссЭмили непоправляется,но
сознание временами возвращается к ней. Ей уже известна судьба ее несчастного
отца. Боюсь,что вскоре намвсем придется разделить сним ту же бездонную
могилу.
Борт "Бургундии", 30 апреля.
Набортувспыхнулаэпидемияоспы.Яуверен,чтокто-тоиз
матросов-индусовпринесеенаборт"Офейры" вМадрасе,амиссЭмили
заразилась ею, когда перевязывала раненых. Теперь заболело несколько человек
из экипажа.Ни мне, нисэру Фредрику оспа нестрашна -- яперенесеев
детстве, и следыее остались на лице. Сэр Фредрик тоже болелоспой в Индии
и,вероятно,излечилсяс помощью средств,неизвестных нашейевропейской
медицине,самодовольнойиневежественной.Чертыеголицаосталисьне
обезображенными.
МиссГарди страдает терпеливо и молча.Нас покинули все, и появляться
на палубе нам теперь запрещено под страхом смерти.
Один разв день приносят скудную пищу и бросают в каюту через окошечко
в дверях, как диким животным.
Надкораблемподнят флагбедствия. Частькоманды намеренабежать с
корабляи занята сооружениемплота. Плот ужеспущен наводу.На корвете
останутсякапитан,несколькоуцелевшихофицеровикучкапреданныхим
матросов. Завтра утром непокорная часть команды покинет судно.
Все эти новости с горечью сообщил нам врач. Он продолжает навещать мисс
Эмили и пока не затронут гибельной болезнью.
Над мачтойразвеваетсяжелтый флаг,означающий,чтокорабль --во
власти самого грозного корсара: черной индийской оспы.
Борт фрегата "Крестоносец", 3 мая 1768 года.
Благодарение богу, мы спасены! Но какой страшной ценой!
Третьего дня, поздним вечером, по уходе врача дверь нашей каютызабыли
запереть.Сэр Фредриктиковыбрался в коридори проникнапалубу.Его
орлиныеглаза даже прилунном светеразглядели нагоризонте парус. Через
минуту он прокрался на корму, под которой наволнах покачивался привязанный
плот. Инструменты, служившие для егопостройки, еще валялись на палубе. Тут
же находились два длинных весла.
Захватив с собой пилу и топор, сэр Фредрик спустился по канату на плот.
Суднолежаловдрейфе,океанбылспокоен, ветерпочти не надувал
безжизненных парусов.СэрФредрик увидел,чтоплотсостоитизчетырех
частей,скрепленныхдругсдругомдощатымнастилом.
Распиливобвязку
настила, можнобыло отделить длинный узкий плотик, управлять которым смогли
бы без труда два человека.
СэрФредрик принялся пилить.К счастью, никтоне обратил внимания на
этот звук за кормой; матросы,вероятно, полагали, что плотники кончают свою
работу.
Доска былавскореперепилена, плотик стал разворачиваться иоказался
отделенным от остальной части сооружения. Сэр Райленд зацепил плотик багром,
быстрообрубилвесла донужногоемуразмера, вбил в бревна дватолстых
корабельныхгвоздявкачествеуключиниоднимвзмахом топора разрубил
швартов, удерживавший весь плот. Перескочив на свой плотик, он, стоя во весь
рост и действуя однимвеслом, стал направлять своесуденышко вдольлевого
борта корабляк иллюминатору нашей каюты.Обо всехэтих приготовлениях я,
разумеется,ничегонезнал,носильнотревожилсяиз-застоль
продолжительного отсутствия нашего спутника.
Каковожебыло мое изумление, когдав иллюминатор просунулась рука с
концом каната и голос сэра Фредрика Райленда приказал мне удержать канат.Я
помогсэру Фредрику забраться в каютуистал вместе с ним спешно собирать
самые необходимые предметы,документыиодежду. Наконецон предложил мне
первому спускаться на плот.
Прошептав молитву,я полезвузкое отверстие иллюминатора и с трудом
ступилнашаткоесооружение.Затемизиллюминаторапоказаласьголова
спеленатой, подобноребенку,мисс Гарди. Я осторожно принял ее нарукии
положил на настил. Сэр Фредрикбросил мне связку одеял и еще раз вернулся в
каюту.
Вэтотмомент до насдонеслись злобные крикии выстрелы.Возгласы:
"Предательство!","Смертьофицерам!","Плотобрубленофицерами!","К
восстанию!" -- перемежались с глухими ударами, стонами, выстрелами.
Сэр Фредрик тихо спрыгнул на плотик. Я взял одно весло,сэр Фредрик --
другое,и мы принялисьссилойгрести, удаляясь откорабля, охваченного
безумием бунта.
Вскоре до нас долетели крики: "Огонь на корабле!" Обернувшись назад, мы
увидели на корме корабля длинный язык пламени.
В этот же момент с корабля заметили наше бегство.
"Гребите быстрее!" -- крикнул мне мистер Райленд, и мы снова налегли на
весла.
С грохотом распахнулся один из пушечных портов левого борта.
Канонирсдымящимсяфитилем показалсяза орудием. Выстрел грянул, и
ядро, не долетев до нашего суденышка, с шипением ушло в воду.
Внезапновсе небо озарилосьсловно багровой молнией. Явыронилсвое
весло и ничком упал на плотик. Послышался взрыв, от которого, казалось, небо
разверзлось иокеанрасступился,как в священномписании.Нанесколько
мгновений я потерял сознание, оглушенныйужасным сотрясением воздуха. Затем
вокруг со свистом стали падать в воду обломки дерева и куски металла; клочья
черного праха оседалиподобно туче.