Этихлопоты стоили немалыхзатрат,ноусэра
Фредрика -- весьма широкиепланы. Со временемоннадеется вернутьсвоему
опальному родудажепэрские права иоткрыть себедорогув самые высокие
сферы. Бог ему в помощь в этих начинаниях!
Сискреннимприскорбиемонузналонедавнейсмертиотца мичмана
Эдуарда, достойного мистера Монтегю Уэнта, управляющего поместьем Ченсфильд.
СэрФредрикпредложилзанять этудолжность мне.Глубоко удовлетворенный
оказанной честью, япринялпредложение и с 1января 1769 года приступаю к
обязанностям управляющего поместьем.
Мисс Эмилидоокончания траура живет вБультоне, вчастном пансионе
Эндрью Лоусона, бывшего служащего своего отца.
Она взяла себе вуслужение негра СэмюэляГопкинса, помогавшего нам во
времяпутешествияна"Крестоносце";этотчерныйслуганеобыкновенно
привязался к мисс Эмили.
Все дела, связанныесзакрытием фирмы мистера Гарди,исполненымною
строгопо желанию этого добрейшего измоихклиентов.Небольшойкапитал,
оставшийся послеликвидации обеих английскихконтор фирмы Гарди, положен в
"Бультонс-банк" на имя мисс Эмили.
Свадьбасэра Фредрика и мисс Эмили назначенана веснубудущего, 1769
года.По желанию миссГарди, венчаниебудет происходить заграницей,во
Франции или Италии.
Наэтомя заканчиваю свои записки. Свою дочь я прижал к сердцу ещев
Портсмуте, где сейчас она заканчивает свое образование. Мери переедет тотчас
поокончании частногопансиона комневЧенсфильд.Запискиэтибудут
сохраняться в конторе мистера Томпсона до совершеннолетия дочери.
Аминь".
Мистер Томпсон-старший закрыл тетрадь.
Первым прервал молчание Паттерсон, владелец верфи.
--Мнекажется, чтомистер УильямимистерРичарддолжныпожать
благородную руку сэра Фредрику Райленда и предатьзабвению непреднамеренную
обиду. Онапредставляется мне ничтожной в свете только чтооткрывшейся нам
истины, -- сказал судостроитель торжественно.
-- Я присоединяюсь к этому мнению, -- заявил Ленди.
--Отец, я готовсогласитьсяс джентльменами, --проговорил Ричард,
глубоко тронутыйпрослушаннойэпопеей.-- Мнекажется, чтопослевсего
пережитогоэтимилюдьми разделитьихбылобыгрешнои мелочныеуколы
самолюбия не должны влиять на наше отношение к этой чете.
Пастор Редлинг судовлетворением качалголовой. Толькостарый Уильям
Томпсон, откинувшисьнаспинку кресла, молчарассматривалтисненуюкожу
переплета рукописи и не поднимал глаз на собеседников.
Едва джентльменыуспели высказать свое суждение, раздался стук молотка
увходнойдвери. Старый слуга, впустивкого-товпереднюю, появилсяна
пороге гостиной.
-- Ваш вчерашний посетитель явился снова, -- доложил он хозяину.
-- Ваш вчерашний посетитель явился снова, -- доложил он хозяину.
УильямТомпсон,решившийбыло,чтоэтоегосупругавернуласьс
заседания дамского комитета, в недоумении вышел в приемную вследза слугою.
Переднимстоялневысокийчеловек,одетыйвобычноеплатьеуличных
торговцев-разносчиков. Свою шляпу он держал в левой руке.Безымянныйпалец
на этой руке отсутствовал.
-- Чтовам угодно, мистер Роджерс? --спросил хозяин довольно сурово.
-- Сейчас не совсем обычное время для деловых встреч.
--Приношуглубокиеизвинения, --прошепталнезнакомец,отвешивая
поклон, -- но ваша помощьи совет нужны мне немедленно. Прошувас ещераз
уделить мне несколько минут. Сегодня утром я беседовал с Эндрью Лоусоном и с
точностьюустановил, что стою наверномпути.Как тольковыдадите мне
обещанные дополнительные сведения о катастрофе"Черной стрелы",я временно
покину Бультон. Мне небезопасно оставаться здесь...
МистерТомпсонпригласил посетителя в свой кабинет иприказалслуге
предупредить гостей, что он занят с клиентом, прибывшим по срочному делу.
Джентльменыоткланялись,ивскорешумих экипажейзамер вдалина
бультонских мостовых.
2. ЛЮДИ, НУЖНЫЕ КОРОЛЕВСТВУ
На бультонской корабельнойверфи заканчивался рабочий день, ногрохот
кузнечных молотов, удары топоров, шарканье пил и рубанков --весь этот шум,
заглушающий здесь человеческий голос, ещераздавался вдоках.Изредка над
колыбельюкораблейпроносилисьчайки.Испуганныегуломилязгом,они
торопились подняться выше,где ветер развеивалчад разогретой смолы идым
кузнечных горнов.
Окруженныелебедками, блоками,строительнымилесамиистремянками,
высились на наклонных помостах корпуса морских кораблей. С одного из них уже
убиралилеса;лишьузкиемосткиещеопоясываливысокиебортасудна.
Несколькотрапов поднималось от мостков кфальшборту, другие веливниз, к
килю.
Спускэтогокорабля, самогокрупногоиззаложенных наверфи,был
назначенна завтра. Пожилойкорабельныймастер ДжекобГарвей, коренастый
человек с огненно-рыжими бакенбардами, в низконахлобученной на лоб фуражке
с длинным козырьком, проверял последние приготовления к спуску. Ондержал в
зубахкороткую трубку и негромкоотдавал приказания, неразжимаязубов и
выпуская клубы дыма вслед за каждым словом команды.
Уже были смазаны китовым жиром ходовые доски настила, покоторым судно
соскальзывает с помоста в воду.Корпус корабля удерживалинаместе только
мощные бревенчатые упоры.
Остовсуднанапоминалтуловищеневедомогоморскогоживотного: под
обшивкойугадывался"скелет"с чудовищнымиребрами-шпангоутами;высокий
острыйносиплавно выгнутыелиниибортов придавали корпусусходство с
диковинной рыбой, а круглая корма походила на голову кита.