..
Отчаяние Танибылобезмерно.Мамаправа.Мама права,говоря,что
мужчинытолькоидумают,какбыобмануть...обмануть,опозоритьи
надсмеяться!Правильно мама била еепо щекам.Так мне инадо!Так мне и
надо... Все. Все. Конец.
Правильно говорила Прасковья Семеновна:людямверитьнельзя,верить
можно только богу...
Мама тоже неговорит,что бога нет.Но вцерковь не ходит.Занята.
Фабрика,дом,дочь...Некогда.Онавообщеникогданезаставляла Таню
молиться.Понимает:иноевремя илюдииные.Дети становятся пионерами,
комсомольцами. Не надо им путать жизнь.
Только Прасковья Семеновна не согласна со своей соседкой.Нет-нет да и
прихватит Танюшку с собой в церковь. "Пойдем, посмотришь, послушаешь..."
СперваТанябольшеходиладляразвлечения.Матьотпускалаеес
Прасковьей Семеновной -"пойди,погуляй".Таня неговорила,чтоидет в
церковь,ей нравилась игра втайну.Сперва ее забавляло,что она молится
богу по секрету от мамы, потом привыкла. Игра в тайну приучила к скрытности.
Постепенно игра завлекла, стала потребностью.
Обида на Юру заставила вспомнить о церкви.
Первоееесильное чувство...Онатакверила вЮру,ивдругвсе
заколебалось!..
Ужас и отчаяние овладели ею...Она потянулась за утешением. Больше она
не взглянет на Юру.Больше не взглянет ни на одного мальчишку. Надо куда-то
кинуться...Куда? В ней вдруг стало нарастать религиозное чувство, потянуло
к богу...Где он? Какой он? Она стала всматриваться. Икона... Еще вчера это
былонарисованное привычноелицо.Ноонастремитсяпроникнутьглубже,
дальше.Оноживет теперь...Господи!Господи Иисусе Христе...Правильно
говорят.Он один никогда не обманет, не обидит... Тихий, благостный. Вечное
молчание. Вечное доброе молчание.
ДомаТаня молчала.Вшколе приходилось ещеразговаривать,задавали
вопросы учителя,обращались одноклассники,а дома молчала,очень уж у нее
было подавленное настроение.
Даже мать заметила, что с Таней что-то творится.
- Что это ты такая?
- Какая такая?
- Точно не в себе.
- Я в себе.
- Будто не вижу.
Тут Таня расплакалась, не выдержала и расплакалась перед матерью.
- Да что с тобой?
- Просто все надоело.
- Обидел тебя кто?
- Обидели. В школе.
- Ну, в школе пустяки. Не обидели бы где в другом месте.
Замолчали.Каждая думала о своем.Мать стерла с окна пыль.Сходила в
кухню,вымылаботики.Вернулась,взялась подрубать новуюпростыню.Она
никогда несидела без дела.Таня тоже села застол,достала изпортфеля
учебники.
Таня тоже села застол,достала изпортфеля
учебники...
Вдруг она почувствовала, что мать смотрит на нее.
- Ты что? - спросила Таня.
- Ужесли нехочешь со мной поделиться,-сказала мать,-сходи в
церковь, помолись, может, и полегчает...
Если быТаню спросили,религиозна лиеемать,оназатруднилась бы
ответить. Называет себя верующей, хотя с богом у нее своеобразные отношения.
Онаобращается сбогом примерно так,какафриканцы обращаются сосвоими
божками:все хорошо - идола мажут маслом и ставят на почетное место, а если
плохоимолитвы непомогают -хозяин поворачивает божкаспиной кверху и
задаетемупорку.Матьобращаетсякбогу,когдаейнадоначто-то
пожаловаться или чего-то попросить,она разговаривает сбогом,как жена с
мужем:дайто-тоили купи то-то,хотя бог обычно ведет себя как скупой и
равнодушный супруг:ничегонеобещает иничего недарит.Сохранять ему
верность помогает привычка.Лучше безвредный бог,чемновые непроверенные
Друзья.
Однако бог-тобог,ноотбога ничего неуслышишь,амать может и
посоветовать, и поддержать.
- Меня обманули, - осмелев, говорит Таня и опускает голову.
- Как это обманули?
- Ну...Один мальчик.Из нашей школы...- произносит Таня шепотом. -
Думала, любит, а он...
- А он?
Точностеклоразбилось.Таняподнимает голову,Матьбледнее,чем
простыня на ее коленях.
- Что с тобой, мамочка?
- Что он тебе сделал?
- Ничего.
- Что он тебе сделал?
- Да, право же, ничего.
В голосе матери истерические нотки.
- Что вы с ним делали?
Голос матери дрожит.
- Да ты что,мама?..Ну,разговаривали...Один раз...- Таня опять
опускает голову. - Один раз... поцеловал он меня.
Лицо матери багровеет.
- Дрянь!- произносит она негромко, но выразительно. - Я тебя растила,
берегла,а ты... Я найду на тебя управу! В школу пойду! Пусть узнают, какая
ты! Пусть обоих пристыдят...
- Мама!
- Теперь мама, да? Я и учителей пристыжу... Смотрят они за вами!
- Мамочка!
- Уйди!Уйди от меня!Ато опять заработаешь!Видеть тебя сейчас не
могу!
Таня знала: румянец на щеках матери - признак гнева. Лучше уйти.
Вышла вкоридор,прижалась лицом к стене,заплакала.Неужели мать в
самом деле пойдет в школу... Страшно подумать!
- Ты что, Танечка?
Душевная женщина Прасковья Семеновна.Нискем никогда нессорится.
Достатки ее невелики - работает санитаркой в больнице, а всем готова помочь.
- Мать, что ли, обидела?
Обнимает Таню за плечи и ведет к себе.