- Враг! Враг! Хаки!.. Там!..
- Где?..
- Направо!..
- Они отрежут нас!..
Все кричали разом и на разных языках. Пони, насторожившись, рыли копытами
землю. Молокососы ждали приказа, но приказа не было. И тогда Фанфан,зевака
по натуре, не в силах совладать с любопытством, вскочил на пониипоскакал
вперед.
За ним последовал второй Молокосос-он тоже сгорал отлюбопытства,затем
еще четверо, потом десять, пятнадцать и, наконец, весь эскадрон. Ведь это же
война, самая настоящая война, с битвой, тут, унихподруками...Онет,
этого случая они не упустят!..
Юные безумцы помчались во весь опор, с криком, с гиканьем,думаятолько
об одном - столкнуться с англичанами, ударить по ним.
Сорви-Голова,захваченныйврасплох,даженепыталсяостановить
Молокососов или внести какой-то порядок в этуураганнуюатаку.Онбешено
пришпорил своего коня, вынесся вперед и голосом, покрывшимвесьэтотгам,
скомандовал:
- Вперед!
Поистине великолепна была эта атака, пускайнеожиданная,беспорядочная,
но исполненная отчаянной решимости и неистового мужества.
Обычно кавалеристы пользуются при атаке шашкой или пикой, нотаккаку
Молокососов не было ни того, ни другого,онимчалисьнаврага,потрясая
своими маузерами. Это глупо, это безумно, это нелепо.ПустьбудеттакНо
именно это и принесло им успех.
Английские кавалеристы - народ не трусливый иотнюдьнеизтех,кого
легко захватить врасплох. Обнажив шашки, они ринулись на скачущий врассыпную
эскадрон. Сейчас должно произойти страшное столкновение, а сорванцы дажене
перестроились согласно законам кавалерийского боя.
Но тут Жан, сохранивший еще кое-какие крохихладнокровия,занесколько
секунд до трагического столкновенияприбегнулкпоследнемусредству.Он
бросил поводья, мгновенно прицелился, выстрелил и закричал во всю глотку:
- Огонь!.. Целься пониже!..
Папаша проорал этот приказ по-голландски. И началась ожесточенная пальба.
Магазины их маузеров были полны. Каждый Молокосос успелвыстрелитьпотри
раза.
Лошади англичан сталивалитьсяоднанадругуювперемешкусосвоими
всадниками. Невообразимый беспорядок мгновенно охватил весь отборныйотряд,
контратака захлебнулась.
Больше того. Пони Молокососов, не чувствуя натянутыхповодьев,понесли.
На полном скаку они врезались в английский эскадрон, промчалисьсквозьего
ряды и полетели дальше. Некоторые, пони, увязнув в грудевалявшихсяконей,
поднимались на дыбы и в свою очередь опрокидывались.
Получилась ужасная мешанина из убитых и раненых людей илошадей.Воздух
огласился проклятиями, стонами и предсмертными хрипами.
Но никому не было до этого дела.
Англичане - их было шестьдесят человек, - потеряв треть своего составаи
предполагая,чтозаМолокососамиследуетдругой,болеесильный
неприятельский отряд, повернули коней и бросились наутек к своим аванпостам.
Однако на полдороге они снова наткнулись на техМолокососов,поникоторых
пронеслись сквозьстройангличан.Сорванцы,успевперестроиться,опять
напали на них с фронта.
Нет спасения от этих одержимых юнцов! Они окружили врагов и, подугрозой
расстрела в упор, потребовали, чтобы англичане сдались. И те вынужденыбыли
сдаться.
Потери англичан: тридцать убитых и раненых и почтистолькожепленных,
которых Молокососы с торжеством повели к своему генералу.
ПотериМолокососов:троеубитых,шестьчеловекраненыхидесять
искалеченных лошадей.
Вот это война!.. Чудесно!
Сражавшийся с неистовой отвагой Фанфан, который, кроме воинских талантов,
обладалкрасивымголосом,попутивлагерьгромкозатянулпесенку
Фанфана-Тюльпана* . Его товарищи-французыхоромподхватилиее,остальные
подпевали вполголоса.
Песня была дьявольски живая и веселая.
- Великолепно! - воскликнул восхищенный ею Жан Грандье.-Это твоя песенка,
Фанфан?.. Теперь она станет песней Молокососов.
- Отлично, хозяин, - нашим боевым маршем. Да, черт возьми, вперед! С этой
песней ты всегда будешь вести нас к победе... О, простите! Я и позабыл,что
вы мой хозяин и благодетель...
- Слушай, Фанфан, ты просто злишь меня своимибесконечными"хозяин"да
"благодетель".Хватит!Туттеперьоднитоварищи-солдаты,толькочто
получившие боевое крещение. Отныне я ввожуобязательное"ты"междувсеми
нами... А теперь продолжай свою песенку.
Генерал горячо поздравил отважных сорванцов, когдаонипривеликнему
пленников.
До сих пор он почти не замечал их итеперьнемогприйтивсебяот
изумления. И действительно, рядом с гигантами-английскимикавалеристами
юнцы на своих пони выглядели как мартышки, вскочившие верхом на собак.
- Да ведь это жедети,настоящиеMelkbaarden(молокососы),-сказал
Вильжуэн. Папаша перевел его слова, а сорванцы воскликнули в один голос:
- Ну и что же! Молокососы, а работали за больших.
- Что же касается вас, - продолжал генерал, обра-щаясь к Жану,-должен
признаться: вы сманеврировали, как настоящий Temmer vanwildepaarden.Но
будьте осторожны: во второй раз это может кончиться не столь удачно.
Папаша - переводчик, дойдя дотяжелой,какбулыжник,фразыгенерала:
Temmer van wilde paarden, что означает дословно "укротитель дикихлошадей",
удачно нашел для нее точный и меткий перевод в чисто французскомвыражении:
"Сорви-голова".
- Сорви-голова? Подходит! Как раз по мне. К тому же меняивКлондайке
так звали.
- Да здравствует капитан Сорви-голова! - воскликнул Фанфан.
Так закончилось это горячее дело.
Молокососы доказали, что они пригодны дляболеезначительныхдел,чем
конвоирование обозов. Отныне они были зачисленывкачестверазведчиковв
коммандо генерала Вильжуэнаипроявлялипоистинеудивительнуюловкость,
энергию и выносливость на этой тяжелой службе.