Ты напрочь отвергаешь возможностьтого,чтоондействительно
пригласил тебя сюда сам посебе?Немец-немца?Да,яотвергаюэто
вероятие;еслибыонпригласилменясюдакаксоплеменника,онбы
рассказывал осебе;иначе - открыто и заинтересованно - спрашивал бы про
мою историю, он бы по-другому вел себя, в нем сейчас ощущается напряженная
скованность. Онкчему-тоготовится.Этонесомненно.Я предложил ему
размен фигур, он отказался. Почему?
Штирлиц услыхалшумподъезжающеймашины,резкийскриптормозов,
х л о п к идверей,похожиенадалекиевыстрелыизмелкокалиберной
винтовки.
Вот оно, сказал он себе; это наверняка приехалтотголубой"форд",
который должен был появиться "через четыреминуты".Ничегосебечетыре
минуты! Хороша американская точность.Но почему тот, который назвалсебя
Джонсоном, так интересовался каким-то Барбье? Тоже непоправилам.Черт
его знает.Может быть, разработаликомбинацию,которойхотятзапутать
меня.Смысл? Я не знаю, ответил он себе, я не могупонятьихлогики...
Когда они говорили с Карлом ВольфомилиШелленбергом,онипреследовали
стратегические интересы, но они всегда подчеркнуто брезговали контактами с
нацистами такого уровня, каким считают меня. Зачем им падаль? Что им могут
дать штандартенфюреры?Закаждымизнихтянетсяшлейфпреступлений,
которыйобязываетамериканцевотправлятьихвНюрнберг,наскамью
подсудимых.Отсюда нельзявывезтичеловекавНюрнберг,франкистыне
допустят, братья фюрера, союзники рейха.
Он посмотрел на свое отражениевзеркале;господи,какпостарел,
сколько седины и морщин, мумия, а не человек; высох, кожа да кости, костюм
мятый, болтается, как на вешалке, стыд.
Штирлиц вернулся в темный сарай; за столиком возле двери устраивались
два человека; на Штирлица они даже не взглянули; увлечены разговором.
- А вина все нет? - громко спросил Штирлиц;Кемпприложилпалецк
губам, сделал это профессионально, едва заметным, скользящим жестом.
Штирлиц сыграл испуг, приблизился к Кемпу, перешел на шепот:
- В чем дело?
- Вы не знаете того, кто сел к вам спиной? - он кивнулнастолику
двери.
- Откуда же мне его знать, если я только начал ходить по городу?
- Давайте-ка расплатимся и поедем комне.Уменяестьивинои
мясо...
- А кто тот человек, которого вы испугались?
- Я не испугался его. Отчего я должен его пугаться? Просто я очень не
люблю красных.Этот человек былздесьсреспубликанцами,ХорстНипс,
отсиделсвоевлагереуФранко,асейчасработаетсфранцузами,
представляет банк "Крэди лионез". Пошли отсюда, пошли, Брунн.
Вот на кого они меня вывели, понял Штирлиц, на республиканца.
Вот на кого они меня вывели, понял Штирлиц, на республиканца. Не надо
было ему называть банк, зачем уж так разжевывать?! Надо было назвать имя и
потом смотреть за тем, как я стану искать к нему подходы. Да, видимо, меня
привезли сюда именно для того, чтобыназватьфамилиюХорстаНипса.Но
почему он приехал сюда, словно по заказу? А что, если Нипс оказалсяздесь
случайно? Что, если действительно был с республиканцами, а потомсиделв
лагере Франко? Будь все трижды неладно; не мир, а огромная мышеловка,где
нельзя верить никому и ни в чем. Ведь если Нипс республиканец и работает с
французами, это самый надежныйканалсвязисдомом.Чтоему,трудно
переслать мое письмо в наше посольство в Париже? Нет, а ведьявродебы
малость опьянел. Или растерялся.
...Машина Нипса, старый "рено" с французскимномером,стоялавозле
автомобиля Кемпа; сейчас я должен сыграть сон, понял Штирлиц; будетвремя
подумать, мне сейчас есть о чем думать, потому что я обязан вынудить Кемпа
нап о с т у п о к. Я прав, весь этот обед у дона Фелипе срежиссирован от
начала до конца, они перебрали с"республиканцем",п о д с т а в унадо
уметь готовить, закон биржи не дляразведки,стремительностьнеобходима
лишь в экстремальных ситуациях.
Кемп достал из ящичка, вмонтированного вщитокмашины,жевательную
резинку:
- Отбивает запах, гвардиа сивиль,еслионинасзадержат,унюхает
мяту, а не вино. Я ведь тоже несколько опьянел...
- Вы решили, что я пьян, если говорите осебе"тоже"?Янепьян,
Кемп.Я мучительно трезв. Я просто-напросто не умею пьянеть, такойужу
меня организм. Куда едем?
- Я же сказал - ко мне. Если, конечно, хотите.
- Хочу. Вы женаты?
- Вообще-то женат...Семья живет в Лиссабоне... Я тут один. Нет,не
один, конечно, за мной смотрит прекрасная старуха...
- А девки есть?
- Хотите девку?
- Конечно.
- Испанок нет,выжезнаетеихкодекс,сплошныеДульсинеи.Но
какую-нибудь француженку можно найти.Естьпарочкаангличаноквнашей
фирме,оченьпадкиналюбовь,наОстровевсемужикигрешат
гомосексуализмом, у них климатдурной,солнцанет,адевкистрадают,
готовы прыгнуть на первого встречного мужчину.
- Пусть прыгают, - согласилсяШтирлиц.-Чтобынеупасть,когда
начнут прыгать, я сейчас посижу с закрытыми глазами и расслаблюсь.
- Отдохните, конечно, отдохните. У вас добрых тридцать минут.
- Вы так медленно ездите? - удивилсяШтирлиц,оседаявкресле.-
Ладно, езжайте, как хотите... Но вы не уснете за рулем?
- Постараюсь.
- Некоторых надо развлекать разговорами... Вас надо?
- Расслабьтесь и отдохните. Меня не надо развлекать разговорами.
- Хорошо.