- Хорошо. Вы меня успокоили, - откликнулся Штирлиц.
А почему бы мне действительно не соснуть полчасика, подумал он.Так,
как сегодня, я не пил и не ел добрых полтора года.Меня сытно кормил лишь
Герберт; наверное, это был их первыйподходкомне,онбылловчейи
Джонсона,иэтогосамогоКемпа,настоящийас,вопросыставил"по
касательной", срисовывал меня аккуратно, нетемнил,-"яизбратства,
дорогой Брунн, сейчас надо лежать на грунте, какподводнаялодка,когда
море утюжат дредноуты с глубинными минами на борту.Увеличить пособиемы
пока не можем, однако полагаю, скоро ситуация изменится. Согласны со мною?
Ощущаете новые веяния в мире? Нет?Аяощущаю.Яникогданевыдавал
желаемого за действительное, наоборот, меняобычноупрекаливизлишнем
пессимизме.Кто? Товарищи по партии и СС. Я кончил войну в вашемзвании.
Кстати, Бользенвашанастоящаяфамилия?"Штирлицтогдаответил,что
разговаривать оп р о ф е с с и ион может только с тем, когознаетпо
РСХА. "Моим шефом, как, впрочем, и вашим,былКальтенбруннер,ноонв
тюрьме Нюрнберга. Однако я убежден, что мы достаточно хорошо подготовились
к условиям борьбы в подполье, так чтояждутого,ктопредъявитсвои
полномочия на руководство моей деятельностью в будущем.Тому человеку я и
перейду в безраздельное подчинение". - "Позиция, - согласилсяГерберт.-
Спорить с этим невозможно.Кого вы готовысчитатьсвоимруководителем?
Если не Эрнст Кальтенбруннер, то кто?" - "Шелленберг, -ответилШтирлиц,
зная, что тот сидит в тюрьме англичан, сидетьбудетдолго,покатене
получатотнеговсюинформацию,естьрезерввремени.-Вальтер
Шелленберг". - "Очень хорошо, я доложу о вашем условии. Со своей стороны я
поддержу вашу позицию, можете мне верить.Какие-то просьбы илипожелания
имеете?" - "Нет, благодарю". - "Можетбыть,хотитеустановитьсвязьс
кем-либо из родных, близких, друзей?" - "ГдеМюллер?"-"Онпогиб".-
"Когда?" - "Первого мая, похоронен в Берлине".
Тынеблагодарныйчеловек,сказалсебеШтирлиц.Высшаяформа
неблагодарности - это беспамятство, даже невольное; как же ты могпомнить
постный обед этого самого Герберта и забыть Педро де ля Круса, матадора из
Малаги?! Ведь он накормил тебя сказочными кочинильяс, не такими,конечно,
как в Бургосе у Клаудии, лучше, чем она, их никто неготовит,хотянет,
готовят, в Памплоне, во время Сан-Фермина, фиесты, ноонпригласилтебя
после корриды и сказочнонакормил;нетебяодного,конечно,матадоры
обычно приглашают человек двенадцать, это унихпринято,-послетого
особенно, когда закончил бой с трофэо, получив с убитого им быка двауха,
- одна из высших наград Испании.
Штирлицдолгоразрабатывалэтукомбинацию-бессильную,
продиктованную отчаяньем человека, поменявшего коричневый аднаголубой;
чем лучше синие фалангисты Франко коричневых штурмовиковГитлера?!Такой
же произвол,цензура,тотальнаяслежкакаждогозакаждым,такаяже
закрытость границ, такая же ненависть к красным.
Ему нужна была связь, он привык верить в то,чтод о м апостоянно
думают о нем, готовыприйтинавыручкувлюбойситуации,темболее
критической; наладь он связь - Штирлиц был убежден в этом, - дай онзнать
Центру, где находится, и его вытащат отсюда, его выведут домой. Связь, что
может быть важнее связи для человека,р а б о т а ю щ е г оразведку?!
Побудителем действия было громадное объявление у входанаПласаде
торос: "Последние выступления великого матадора Педро деляКрусаперед
егоотъездомвМексику;быкиМиуры;квадрильявыдающегосямастера
Франсиско Руиса".
В Мексикенетпочтовойцензуры,подумалШтирлиц,еслиясмогу
поверить де ля Крусу, он возьмет с собоювМексикумоеписьмопастору
Шлагу, и бросит его в ящик в том отеле, где остановится; япопрошуШлага
поехать в советскуюзонуБерлина,позвонитьввоеннуюкомендатуруи
сказать дежурному, что ЮстаснаходитсявМадриде,проживаетпокалье
Пиамонте, неподалеку от старого храма, в пансионате дона Рамона Родригеса,
дом три, второй этаж.
Штирлицдаженедопускалмысли,чтодежурныйможетнезнать
немецкого,аеслиизнает,тотакогородазвонокпокажетсяему
подозрительным, а если он его и запишет в книгу, то никто тамнепоймет,
что речь идет о нем, Максиме Максимовиче Исаеве;какойЮстас?Почемув
Испании? И зачем об этом знать комендатуре Берлина? Сознавая свою общность
сРодиной,человекполагаетправомочнымипрямо-такинеобходимым
постояннуюобратнуюсвязь;особенночастотакогородаабберация
представлений случается с теми, кто долго живет вдали от дома, черпая силу
жить и выполнять обязанности именновэтомобостренномощущениисвоей
общности сосвоими,впостоянномвниманиикнему-каждодневноми
ежеминутном.
Что-то мешало Штирлицу в этом плане, он понимал всю его призрачность,
однако ощущение покинутости было таким, чтоонупрямоотводилотсебя
вопросы, а их было множество; сначала надо подойти к матадору де ля Крусу,
говорил он себе, а уж потом, если он окажетсятакимчеловеком,которому
можно верить,япродумаюдеталиисделаюэтур а б о т утак,как
единственно и возможно ее сделать.
Он отправился в редакцию "Пуэбло", газету франкистских"профсоюзов",
и рассказал свою историю: доктор филологии, покинул родину; кроме Испании,
не может жить ни в одной другой стране; участвовал в битве генералиссимуса
против республиканцев, имеет награду; хотел быпопробоватьсебявроли
спортивного репортера; естественно,речьнеидетоштатнойработев
отделе, только гонорар; живу на пенсию, в деньгах не нуждаюсь, более всего
преклоняюсьпередкорридой;какоедостоинство,побеждаетсильнейший,
логичность эмоции; это нигде невозможно, кромекакнаПласадеторос;
удостоверение на бланке вашей влиятельной газеты откроет путь к постижению
т а й н ысхватки человека с быком, зрительодно,арепортер,имеющий
право быть рядом с квадрильей, - совершенно другоедело;увастакого,
кажется, еще небыло-иностранецпишетобоебыков;да,конечно,
Хемингуэй, но ведь он красный, да к тому же его не пускаютвИспанию,и
писал он романы, а не репортажи.