Может сложиться впечатление, что Ватикан больше, чем другие организации, способен самостоятельно поддерживать у себя
порядок, но события прошедших ста лет, к сожалению, показали, что это далеко не так.
– «Quis custodiet ipsos custodes?» – кивнув, проговорил Билли.
– Вот преимущества классического образования! – заметил старик.
– «Кто будет сторожить самих сторожей?» – перевела Финн. – В обычной школе тоже можно кое-чему научиться.
– Именно так, – не стал спорить старик. – И вы совершенно справедливо сделали мне выговор. В старости я стал страдать снобизмом. – Он
снова обмакнул печенье в чай. – Пла-тон, а позже Ювенал были абсолютно правы. Наблюдатели не в состоянии наблюдать за со-бой,
поскольку любой может пасть жертвой коррупции. Поэтому наблюдатели должны на-ходиться за пределами организации, за деятельностью
которой они следят. Так появилась «Ватиканская стража».
– И она наблюдает за деятельность «Черных рыцарей»?
– Да, уже много лет.
– Какое отношение все это имеет к Кортесу и его кодексу? – спросила Финн с легким разочарованием в голосе.
– Напрямую – никакого, – сказал старик. – Но «Черные рыцари» за прошедшие годы заключили несколько позорных союзов, чтобы добиться
своих целей.
– Каких союзов? – спросил Билли.
– Очень опасных, – ответил старик. – Важен не сам кодекс, а то, куда он ведет. Кроме того, нас беспокоят люди, которые идут по этому
пути.
– Кто? – прямо спросила Финн.
– Я не имею права называть их вам. На самом деле моя цель – довести до вашего све-дения, что вам лучше прекратить свои изыскания.
– А если мы не послушаемся вашего совета?
– Тогда идите с Богом, – ответил старик. – Но сначала я предлагаю вам навестить од-ного моего друга.
– Кого?
– Его зовут Пьер Жюмер. Он живет в Париже и владеет книжным магазином на улице Юшетт. Возможно, он сумеет направить вас лучше, чем я.
7
Улица Юшетт, короткая и узкая, расположена на левом берегу Сены, в одном квартале от реки и набережной Сен-Мишель. Она проходит между
улицей Пти-Пон на востоке и бульваром Сен-Мишель на западе. Существует вполне разумное предположение, что ее на-звание произошло от
изменившегося со временем французского слова «топор», поскольку когда-то здесь в основном жили углежоги, которые, вероятно, в
огромном количестве руби-ли деревья в лесах, росших на окраинах Парижа.
Бо льшую часть двадцатого века на улице Юшетт размещалась пестрая смесь кафе, маленьких отелей и самых разных магазинов – от «Жуткого
гаража» до лавки ростовщика под названием «В трудные времена» и борделя с красивым именем «Корзина цветов». Ули-ца стала декорацией
для дюжины фильмов, а к концу пятидесятых годов двадцатого века прославилась благодаря по меньшей мере двум книгам: «Когда я в
последний раз видел Па-риж» и «Весна в Париже».
К началу двадцать первого века все это изменилось. Мадо, Дейзи, Консуэло и Аман-дин, когда-то бывшие фаворитками в «Корзине цветов»,
стали прабабками, а Монж, кото-рый забивал лошадей, давно умер вместе со своим ремеслом. Лурсен, торговавший кашта-нами перед аптекой
Рабад на углу узкого переулка с романтическим названием Rue de Chat Qui Pêche – улица Кота-рыболова, – исчез в тот день, когда
застрелили Кеннеди, и с тех пор о нем никто не слышал. Здесь появилось множество греческих ресторанов, предлагавших дешевые блюда
посетителям роскошных магазинов, где продавались товары известных ма-рок (вызывавших определенные сомнения), а также ультрамодным
постояльцам ультрамод-ных гостиниц, где кроме постели обеспечивали еще и завтраком.
Здесь появилось множество греческих ресторанов, предлагавших дешевые блюда
посетителям роскошных магазинов, где продавались товары известных ма-рок (вызывавших определенные сомнения), а также ультрамодным
постояльцам ультрамод-ных гостиниц, где кроме постели обеспечивали еще и завтраком. Последней приметой левого берега, каким его знали
Хемингуэй и Фицджеральд, осталась книжная лавка Пьера Жюмера, крошечная и пыльная, пристроившаяся на углу улицы Пти-Пон.
Это была классическая книжная лавка: темная, с пыльными полками повсюду, где только можно, с высящимися тут и там стопками книг,
сложенных без всякого разбора, без учета цены и возраста, причем популярные лежали рядом с забытыми, а высокая литература делила
жизненное пространство с самой паршивой. В воздухе витал едва различимый запах плесени, чернил и переплетного клея.
Сам Жюмер тоже представлял собой классический образец хозяина книжного магази-на: приземистый старик с редкими седыми волосами,
образующими ореол вокруг веснушча-того черепа, он носил толстые бифокальные очки и черный костюм с зеленым галстуком-бабочкой под
воротником мятой белой рубашки. Две тяжелые трости стояли рядом с высо-ким табуретом за стойкой в передней части лавки, откуда Жюмер
правил своим королевст-вом, сидя с вечно торчащей между тонкими губами толстой сигаретой «Бойар», которая вы-глядывала из кустистой
седой бороды над усами цвета табака, и с постоянно прищуренным правым глазом, куда попадал дым, пробиравшийся под стекла очков.
Книжная лавка Пьера Жюмера всегда специализировалась на книгах по мореходству, и на шкафах стояли корабли в бутылках, кусочки резной
слоновой кости и покрытые пылью медные навигационные инструменты, не знавшие тряпки вот уже полвека. В тех редких случаях, когда
Жюмер покидал свою лавку, он надевал старинную офицерскую фуражку с козырьком и темно-синий бушлат, какой вполне мог носить Измаил из
«Моби Дика» Мелвилла.
Когда Финн и Билли вошли в магазинчик, Жюмер о чем-то громко спорил с покупате-лем и для убедительности размахивал руками. В конце
концов покупатель швырнул на при-лавок несколько банкнот, взял свою покупку, с возмущенным видом промчался мимо во-шедших и с такой
силой хлопнул дверью, что висевший над ней колокольчик сердито заверещал.
– Идиот! – сказал Жюмер, ни к кому не обращаясь.
– Пытался торговаться? – улыбнувшись, спросил Билли.
– Ха! – вскричал Жюмер. – Цена написана на чистом листе в начале каждой книги. Тут не базар в Маракеше. Может, он станет спорить по
поводу цены гамбургера с сыром в «Макдоналдсе»? Очень сомневаюсь.
Финн расхохоталась, и Жюмер наградил ее суровым взглядом.
– Вы очень симпатичная девушка, милочка, а у меня слабость к женщинам с рыжими волосами, но я не шучу. Эти придурки бесконечно
испытывают мое терпение. Вы будете торговаться в «Гермесе» или «Кристиане Диоре»? И снова я скажу: нет, разумеется, не буде-те! Вас
просто вышвырнут оттуда вон и не посмотрят на то, что вы красотка. Фу!
– Извините, – сказала Финн.
– Красивые женщины никогда не должны извиняться, – заявил Жюмер, и в его глазах за стеклами очков заплясали искорки.
– Нас прислал к вам Мартин Керзнер, – объяснил Билли.
– Правда?
– Да.
– Он сказал, что вы могли бы нам помочь.
– Мог бы и стал бы – совершенно разные вещи.
– Мы все понимаем, – мягко проговорила Финн.
– Нас интересует, что произошло с кораблем «Сан-Антон», – объяснил Билли.
– Он утонул во время шторма, – ответил Жюмер.