. Графиня!
Тут кардинал сделал движение, которое было бы вполне естественным для заурядного частного лица, но у представителя семьи Роанов, да еще имеющего такой сан, оно имело вид какого-то странного прыжка.
- Вы стараетесь мне понравиться? - спросила графиня.
- Для вас - все, даже невозможное, - отвечал он.
- Спасибо, ваше высокопреосвященство. А теперь, когда вы согласились отбыть эту повинность, я освобождаю вас от нее.
- Нет, нет! Плату может потребовать только тот, кто сделал свое дело. Я следую за вами, графиня, но в домино.
- Мы проедем на улицу Сен-Дени; она по соседству с Оперой; я войду под маской в магазин; там я куплю вам домино и маску, и вы переоденетесь в карете.
- А знаете, графиня, ведь это очаровательное развлечение!
Глава 22
НЕСКОЛЬКО СЛОВ ОБ ОПЕРЕ
Опера, этот храм парижских развлечений, сгорела в июне 1781 года.
Под ее обломками погибло двадцать человек, и так как за восемнадцать лет это было уже второе несчастье, то обычное местонахождение Оперы, то есть Пале-Рояль, показалось роковым для парижских увеселений; приказ короля переместил ее в другой квартал, подальше от центра.
Выбор пал на Порт Сен-Мартен. Король, огорченный, что его добрый город Париж очень давно не посещает Оперу, теперь совсем загрустил.
Чтобы утешить короля и даже отчасти королеву, их величествам представили архитектора Ленуара, сулившего все чудеса света.
Ленуар взялся за дело и сдержал свое слово. Зал был закончен в назначенный срок.
Но тут публика, которая никогда не бывает удовлетворена или же успокоена, начала размышлять о том, что в зале были сооружены крепления, что это был единственный способ построить его быстро, но что быстрота исполнения была проявлением слабости и что, следовательно, новая Опера непрочна.
Видя это, безутешный архитектор обратился к королю, и тот подал ему мысль.
- Трусы во Франции - это люди, которые платят, - объявил его величество. - Королева подарила мне дофина - город ликует. Объявите: на радостях, что у меня родился сын. Опера откроется бесплатным спектаклем, и если двух с половиной тысяч человек, другими словами - трехсот тысяч ливров в среднем, вам недостаточно для испытания прочности, предложите этим молодцам маленько поразмяться. После спектакля начните бал!
Архитектор последовал совету короля. «Адель де Понтье» сыграли перед тремя тысячами плебеев, и они аплодировали больше, чем короли.
Плебеям очень хотелось потанцевать после спектакля и хорошенько повеселиться.
В зале ничто не рухнуло.
Если и можно было опасаться несчастья, то лишь на следующих представлениях, когда зал заполняла боязливая знать - тот самый зал, в который, спустя три года после его открытия, должны были отправиться на бал кардинал де Роан и графиня де ла Мотт.
Глава 23
БАЛ В ОПЕРЕ
Бал был в самом разгаре, когда кардинал Луи де Роан и графиня Де ла Мотт проскользнули в зал между тысячами домино и масок всех видов.
Вскоре они исчезли в толпе, подобно тому как исчезают в больших водоворотах маленькие воронки: на мгновение их замечают гуляющие по берегу, затем их увлекает за собой и сглаживает течение.
Два домино бок о бок, - насколько в такой суматохе возможно было держаться бок о бок, - общими усилиями пытались сопротивляться натиску толпы, но, видя, что они не смогут достичь желаемого, решили укрыться под ложей королевы, где напор толпы был не столь сильным и где, кроме того, стена давала им точку опоры.
Домино черное и домино белое, одно высокое, другое среднего роста, одно - мужчина, другое - женщина, один работал руками, другая вертела головой.
Эти два домино, очевидно, вели самый оживленный разговор. Послушаем их.
- Говорю тебе. Олива, что ты кого-то ждешь, - повторял тот, что был выше ростом, - у тебя не шея, а флюгер, который не только поворачивается под всеми ветрами, но и ловит все взгляды.
- Ты привел меня на бал в Оперу; дело сделано, примирись с этим.
- Мадмуазель Олива!
Черное домино сделало гневное движение, которое было мгновенно остановлено появлением голубого домино - Довольно полного, довольно высокого.
- Ну, ну! - заговорил вновь прибывший, - Черт возьми, предоставьте даме развлекаться так, как ей хочется.
- Не суй свой нос в чужой вопрос, - грубо ответило, черное домино.
- Сударь! - заметило голубое домино. - Запомните раз и навсегда, что немного вежливости никогда ничего не испортит.
- Я вас не знаю, - отвечало черное домино, - какого же дьявола я буду с вами церемониться?
- Зато я вас знаю, господин де Босир. Когда было названо это имя, черное домино содрогнулось.
- О, не пугайтесь, господин де Босир! - продолжала маска. - Я не тот, о ком вы думаете.
- Черт побери! А о ком я думаю?
- Вы приняли меня за агента господина де Крона.
- Господина де Крона?
- Ну да, как будто вы не знаете, черт побери! Господина де Крона, лейтенанта полиции. Но придите в себя, дорогой господин де Босир, вашу шпагу вы оставили дома и прекрасно сделали. Поговорим о другом. Не угодно ли вам сделать мне одолжение и отдать мне руку этой дамы?
- Руку этой дамы?
- Ну да!
- Я вижу ясно, что дама и вы... - пробормотал Босир.
- Что - дама и я?
- Поладили друг с другом.
- Клянусь, что нет.
- Неужели это можно подумать? - воскликнула Олива.
- А впрочем... - прибавило голубое домино.
- То есть как это - «впрочем» ?
- Да, если бы мы и поладили, вам это было бы только на благо.
- Когда высказываешь какую-то мысль, ее еще надо доказать, - бесцеремонно заявил Босир.
- Я и докажу, - подхватило голубое домино, - я докажу, что ваше присутствие здесь столь же для вас вредно, сколь полезно для вас было бы ваше отсутствие.
- Чем же, скажите, пожалуйста?
- Мы ведь являемся членом некоей академии, не так ли?
- Я?
- Улица По-де-Фер, второй этаж - верно я говорю, господин де Босир?
- Тес! Сударь! Вы становитесь малоприятным собеседником!
- Так вот, через четверть часа в вашей академии не улице По-де-Фер, у господина де Босира, будет обсуждаться некий план, который должен дать два миллиона прибыли двенадцати истинным компаньонам, одним из которых являетесь вы, господин де Босир!
- Ах, сударь, вы отсылаете меня на улицу По-де-Фер? - спросил тот.
- Я отсылаю вас на улицу По-де-Фер.
- Чтобы там меня схватили! Я еще не рехнулся.
- Но если в моей власти сделать то, о чем вы говорите, если в моей власти гораздо большее - догадаться о том, что затевается в вашей академии, то зачем же я явился бы просить у вас разрешения на беседу с вашей дамой? О нет! В этом случае я сделал бы так, что вас арестовали бы сию же секунду, и мы с вашей дамой освободились бы от вас.