Ну, как ваше имя? Кажется, Дюкорно?
- Совершенно верно: Дюкорно, господин секретарь; это имя довольно-таки счастливое, ибо, если угодно, у него испанское окончание. Господину секретарю, оказывается, известно мое имя - это весьма лестно для меня.
- Кажется, звонит господин посол.
- Бежим к нему!
- Послушайте! - сказал Мануэл. - А нельзя ли поужинать?
- Разумеется, можно, ваше превосходительство. Да, да, Пале-Рояль в двух шагах отсюда, и я знаю превосходного трактирщика, который принесет вашему превосходительству отличный ужин.
Восхищенный Дюкорно покинул посла и пустился бежать, чтобы выиграть десять минут А тем временем трое мошенников, затворившись в спальне, производили смотр движимого имущества и документов, составлявших принадлежность их новой должности.
- Как обстоит дело с кассой?
- Насчет кассы надо потолковать с хранителем печати - это дело деликатное.
- Я беру его на себя, - вмешался Босир, - мы с ним уже лучшие друзья.
- Тес! Вот он!
В самом деле, это возвращался запыхавшийся Дюкорно. Он предупредил трактирщика с улицы Добрых Ребят, взял из его погреба шесть бутылок весьма привлекательной наружности, и теперь его сияющая физиономия выражала все благие намерения, которые два солнца - природа и дипломатия - умеют сочетать, дабы позолотить то, что циники именуют человеческим фасадом.
- Садитесь, господин хранитель, сейчас мой камердинер поставит вам прибор. Дюкорно сел.
- Когда пришли последние депеши? - спросил посол.
- Накануне отъезда вашего.., предшественника вашего превосходительства.
- Отлично. В миссии все в порядке?
- О да, ваша светлость!
- Никаких долгов? Скажите прямо!.. Если есть долги, мы начнем с того, что заплатим их. Мой предшественник - весьма любезный дворянин, и у нас с ним взаимное поручительство.
- Благодарение Богу, ваша светлость, в этом нет нужды; предписание о выдаче денег в кредит было сделано три недели назад, и на следующий же день после отъезда бывшего посла к нам прибыли сто тысяч ливров.
- Таким образом, - сдерживая волнение, произнес Босир, - в кассе находится...
- Сто тысяч триста двадцать восемь ливров, господин секретарь.
- Мало, - холодно заметил дон Мануэл, - но, к счастью, ее величество королева предоставила фонды в наше распоряжение. Ведь я говорил вам, дорогой мой, - прибавил он, обращаясь к Босиру, - что мы, пожалуй, будем нуждаться в Париже.
- За исключением того, о чем вы позаботились, ваше превосходительство, - почтительно ввернул Босир.
После столь важного сообщения хранителя печати веселье в посольстве стало возрастать.
Глава 5
БЕМЕР И БОСАНЖ
В квартале быстро распространился слух о том, что ночью из Португалии приехало важное лицо, обремененное делами.
Этот слух, который должен был бы придать весу нашим мошенникам, на самом деле явился для них источником то и дело возобновлявшихся страхов.
В самом деле: у полиции де Крона и у полиции Де Бретейля были длинные уши.
Но дон Мануэл заметил Босиру, что, проявив смелость, они помешают розыскам полиции превратиться в подозрения до истечения недели, а подозрениям превратиться в уверенность - до истечения двух недель, и, следовательно, до истечения в среднем десяти дней ничто не должно стеснить свободу действий компании, каковая компания, умело маневрируя, должна закончить свои операции до истечения шести дней.
Около полудня изысканно одетый дон Мануэл, так называемый Соуза, сел в совершенно чистую карету, которую Босир нанял за пятьсот ливров в месяц, уплатив за Две недели вперед.
Он направился к дому Бемера и Босанжа в сопровождении секретаря и камердинера.
Камердинер скромно постучался в дверь ювелира. Зарешеченная калитка отворилась, и чей-то голос спросил камердинера, о чем тому угодно узнать.
- Господин португальский посол желает поговорить с господами Бемером и Босанжем, - отвечал камердинер.
Тотчас же на нижнем этаже появилась какая-то фигура, затем послышались быстрые шаги на лестнице. Дверь отворилась.
Босир вышел из кареты первым, чтобы подать руку его превосходительству.
Человек, который столь поспешно ринулся навстречу двум португальцам, и был сам Бемер, который, в то время как карета останавливалась, смотрел в окно. Услыхав слово «посол», он бросился к нему, чтобы не заставить ждать его превосходительство.
- Его превосходительство не говорит по-французски, - объявил Босир, - и не сможет понять вас, сударь; разве только, - поспешно прибавил он, - вы, сударь, говорите по-португальски.
- Нет, сударь, нет.
- Тогда я буду говорить от вашего имени. Босир на ломаном португальском сказал несколько слов дону Мануэлу - дон Мануэл ответил ему на том же языке.
- Его превосходительство, граф де Соуза, посол ее всевернейшего величества, благосклонно принимает ваши извинения, сударь, и поручает мне спросить вас: правда ли, что в вашем распоряжении все еще находится великолепное брильянтовое ожерелье?
Бемер поднял голову и посмотрел на Босира с видом человека, который умеет оценивать взглядом своих покупателей.
Босир выдержал этот удар как искусный дипломат.
- Я говорю о том ожерелье, которое вы предлагали французской королеве, - прибавил Босир, - и о котором слышала ее всевернейшее величество королева Португальская.
- Прошу прощения, сударь, - весь красный, сказал Бемер, - но я не имею права показывать вам ожерелье без моего компаньона, господина Босанжа.
- Прекрасно, сударь, пусть придет ваш компаньон. Минуту спустя в комнате появилось новое лицо. Это был Босанж, компаньон Бемера.
В двух словах Бемер объяснил ему суть дела. Босанж бросил взгляд на португальцев, после чего попросил у Бемера ключ от несгораемого шкафа.
Через десять минут Босанж возвратился с футляром в левой руке; правая его рука была спрятана под одеждой. Босир явственно различил очертания двух пистолетов.
Но на божий свет появилось только брильянтовое ожерелье, столь великолепное, столь прекрасное, что блеск его ослеплял.
Они доверчиво дали футляр в руки дона Мануэла - тот с внезапным гневом обратился к секретарю:
- Сударь! Скажите этим негодяям, что они выходят за пределы глупости, позволительной для купца. Они показывают мне стразы, тогда как я прошу их показать мне брильянты! Скажите им, что я пожалуюсь французскому посланнику и что именем моей королевы я брошу в Бастилию наглецов, мистифицирующих португальского посла!
С этими словами он тыльной стороной руки отбросил футляр на прилавок.
Бемер и Босанж рассыпались в извинениях и сказали, что во Франции показывали образцы брильянтов, подобие уборов из драгоценных камней - все это не только для того, чтобы удовлетворить честных людей, но и для того, чтобы не привлекать или не искушать грабителей.